Ты понял, чужестранец? Род твой знатен,

      Но рода честь ты делом запятнал.

      Нет, сын Эгея, не презрел я силу

      ⁹⁴⁰ Земли твоей, но и безумным дело

      Мое напрасно ты назвал, поверь.

      Не мог я думать, что моих племянниц

      Внезапно так возлюбит ваш народ,

      Что у меня насильно их отнимет;

      Иль что его он примет, что́ себя

      Отцеубийства осквернил нечестьем

      И матери священный одр растлил.

      О нравах здесь печется благомудрый

      Ареопаг – так думал я; он доступ

      В страну таким скитальцам преградит.

      ⁹⁵⁰ Вот почему своим считал я правом

      Его схватить – и все ж сдержал себя.

      Но он проклятье страшное извергнул

      На род мой и меня. Тогда, вскипев,

      На зло и я ответил злом, не спорю.

      Ведь нет для гнева старости иной,

      Чем смерть одна; лишь мертвые безбольны.

        В делах своих, конечно, волен ты;

      Хоть я и прав – на слабость обречен я

      Уж тем, что я один. Но все же знай —

      Как я ни слаб, в долгу я не останусь.

      ⁹⁶⁰ О верх бесстыдства! И кого ж порочит,

      Меня ль язык твой лживый, иль тебя?

      Убийством, браком ты меня коришь —

      Двойным несчастьем, посланным богами

      На юную, безвинную главу!

      Да, боги так судили; почему?

      Того не знаю; видно, ненавистен

      Им был и раньше Лабдакидов род.

      Но где ж ты разыскал во мне вину

      Что и меня, и род мой погубила?

        Ответствуй мне: когда отцу вещанье

      ⁹⁷⁰ Лихую смерть от сына предрекло —

      Заслуживаю я ли в том упрека?

      Ни от отца тогда еще не принял

      Зародыша грядущей жизни я,

      Ни от нее, от матери моей.

      Затем, родившись, бедственный подвижник,

      Отца я встретил – и убил, не зная,

      Ни что творю я, ни над кем творю;

      И ты меня коришь невольным делом!

        Затем, тот брак… и ты не устыдился

      Сестры родной несчастье разглашать

      И вырывать из уст моих признанье

      ⁹⁸⁰ Ее позора!.. А молчать нельзя:

      Ответа ждет язык твой нечестивый.

      Страдалица! Мне матерью была ты,

      И мы не знали; и родному сыну

      Себе на срам детей ты родила!

      Зато я знаю: ты по доброй воле

      Ее позоришь и меня, Креонт;

      Я ж с нею грех тогда свершил неволей,

      Неволей ныне помянул его.

      Не потерплю я, чтоб и в их глазах

      Меня порочил ты упреком вечным,

      Что мать свою познал я в брачном ложе

      ⁹⁹⁰ И пролил кровь священную отца.

      Скажи