Первый узбек: Канувшие в вечность. Наталия Николаевна Трябина
Читать онлайн книгу.
хорошую ткань, кто покажет, где ткани и товары дешевле? Вас просто обманут…
– Отец, мы не сегодня и не завтра отправимся с торговым караваном. Знаете, почему мы выбрали магазин еврея Габриэля? Потому что он самый хитрый торговец на базаре. Хитрее его никого нет. Мы не только кричим и расхваливаем его товар, мы смотрим и слушаем. Темель уже сейчас, закрыв глаза, может на ощупь определить качество товара и место, где соткан шёлк. Онур не открывая глаз, попробует на язык еду и питьё и скажет, из чего сделан шербет, когда заварен чай, и чем кормили барашка до того, как он попал в пилав. Сам я могу по виду человека определить, есть у него деньги или он лишь притворяется богачом! – старый мастер не поверил. Но проверил и вынужден был согласиться: мальчишки всерьёз решили стать купцами.
У многих народов ремесло купца и менялы было уважаемым занятием. Лишь у осман почётное занятие— война. И неважно, какой ты мастер, важно то, что ты за полчаса можешь содрать с живого человека кожу так, чтобы он не сразу умер от боли, а страдал долгие часы… Устод понимал, что дети хотят нового, и его радовало хотя бы то, что они не мечтают, не закатывают глаза в предчувствии будущего богатства, а предпринимают серьёзные шаги для достижения цели.
После этого Дженгиз начал приглядываться к окружающим шагирдам: кто-то станет его учеником? За всю свою жизнь он ни с кем не поделился своим мастерством, хотя был одним из лучших каменотёсов Истанбула. Не зря сам Синан скупо хвалил его работу, поглаживая чуткой рукой блестящую поверхность отполированного камня. Дженгизу было уже пятьдесят четыре года, а последователей у него не было. Умрёт мастер, сыновья продадут его инструмент незнакомым и незнающим рохлям. Умрёт неработающий, заброшенный инструмент. А будет ученик, тогда и мастер продолжит жить в камне, созданном его инструментом.
Когда он увидел трёх мужчин, таких разных, он был удивлён. Один из них, почти его ровесник, страшный своим обгорелым изуродованным лицом, но прекрасным мелодичным голосом, был явно не мусульманин. Двое других моложе. Но тоже разные. Высокий парень, красивый, видный, с ладной каштановой бородкой, одет в нелепый халат. Так одевались мусульмане Маверанахра. Неужели оттуда притащились? А зачем?
Третий поразил Дженгиза приземистой фигурой и раскосыми глазами. Говорили парни на самаркандском диалекте, вполне понятном османам. С третьим мужчиной молодые парни разговаривали на незнакомом языке, впоследствии мастер узнал, что этот язык называется пенджаби, на нём говорят в Лахоре, провинции Хиндустана.
Они общались с Метин-ага довольно смело, видимо решили, что это незначительная постройка и ничтожный зодчий, поэтому не стеснялись и не боялись. Потом вытащили из коврового хурджуна свитки. Когда старый мастер подошёл к ним, и сунул свой любопытный нос в разрисованный лист бумаги. Он тогда подумал, что даже Синан так рисовать не умеет. Но ничего не сказал. Не его это дело.
Парней взяли на работу, а вот пожилой иноземец на стройке работать не собирался,