Угрюмый облик, каторжника взор!

      С тобой роднится веток строй бессвязный,

      Ты в нашей жизни призрак безобразный,

      Но дерзко на нее глядишь в упор.

      Ты полюбил души своей соблазны,

      Ты выбрал путь, ведущий на позор;

      И длится годы этот с миром спор,

      И ты в борьбе – как змей многообразный.

      Бродя по мыслям и влачась по дням,

      С тобой сходились мы к одним огням,

      Как братья на пути к запретным странам,

      Но я в тебе люблю, – что весь ты ложь,

      Что сам не знаешь ты, куда пойдешь,

      Что высоту считаешь сам обманом.

      Нет, я люблю тебя не яростной любовью,

      Вскипающей, как ключ в безбрежности морской,

      Не буду мстить тебе стальным огнем и кровью,

      Не буду ждать тебя, в безмолвной тьме, – с тоской.

      Плыви! ветрила ставь под влажным ветром косо!

      Ты правишь жадный бег туда, где мира грань,

      А я иду к снегам, на даль взглянуть с утеса.

      Мне – строгие стези, ты – морем дух тумань.

      Но, гребень гор пройдя, ущелья дня и ночи,

      И пьян от всех удач, и от падений пьян,

      Я к морю выйду вновь, блеснет мне пена в очи, —

      И в Город я вступлю, в столицу новых стран.

      И там на пристани я буду, в час рассветный, —

      Душа умирена воскресшей тишиной, —

      С уверенностью ждать тебя, как сон заветный,

      И твой корабль пройдет покорно предо мной.

      Мой образ был в тебе, душа гляделась в душу,

      Былое выше нас – мы связаны – ты мой!

      И будешь ты смотреть на эту даль, на сушу,

      На город утренний, манящий полутьмой.

      Твой парус проводив, опять дорогой встречной,

      Пойду я – странник дней, – и замолчит вода.

      Люблю я не тебя, а твой прообраз вечный,

      Где ты, мне все равно, но ты со мной всегда!

      Ты был когда-то каменным утесом

      И знал лишь небо, даль да глубину.

      Цветы в долинах отдавались росам,

      Дрожала тьма, приветствуя луну.

      Но ты был чужд ответам и вопросам,

      Равно встречая зиму и весну,

      И только коршун над твоим откосом

      Порой кричал, роняя тень в волну.

      И силой нам неведомых заклятий

      Отъятый от своих стихийных братии,

      Вот с нами ты, былое позабыв.

      Но взор твой видит всюду – только вечность,

      В твоих словах – прибоя быстротечность,

      А голос твой – как коршуна призыв.

      Это они – соблазненные! —

      В час умилений ночных, —

      Усыпленные, полусонные…

      Не