Закат сиял улыбкой алой.

      Париж тонул в лиловой мгле.

      В порыве грусти день усталый

      Прижал свой лоб к сырой земле.

      И вечер медленно расправил

      Над миром сизое крыло...

      И кто-то горсть камней расплавил

      И кинул в жидкое стекло.

      Река линялыми шелками

      Качала белый пароход.

      И праздник был на лоне вод...

      Огни плясали меж волнами...

      Ряды огромных тополей

      К реке сходились, как гиганты,

      И загорались бриллианты

      В зубчатом кружеве ветвей...

      В серо-сиреневом вечере

      Радостны сны мои нынче.

      В сердце сияние «Вечери»

      Леонардо да Винчи.

      Между мхом и травою мохнатою

      Ключ лепечет невнятно.

      Алым трепетом пали на статую

      Золотистые пятна.

      Ветер веет и вьется украдками

      Меж ветвей, над водой наклоненных,

      Шевеля тяжелыми складками

      Шелков зеленых.

      Разбирает бледные волосы

      Плакучей ивы.

      По озерам прозелень, полосы

      И стальные отливы.

      И, одеты мглою и чернию,

      Многострунные сосны

      Навевают думу вечернюю

      Про минувшие весны.

      Облака над лесными гигантами

      Перепутаны алою пряжей,

      И плывут из аллей бриллиантами

      Фонари экипажей.

      На старых каштанах сияют листы,

      Как строй геральдических лилий.

      Душа моя в узах своей немоты

      Звенит от безвольных усилий.

      Я болен весеннею смутной тоской

      Несознанных миром рождений.

      Овей мое сердце прозрачною мглой

      Зеленых своих наваждений!

      И манит, и плачет, и давит виски

      Весеннею острою грустью...

      Неси мои думы, как воды реки,

      На волю к широкому устью!

      В молочных сумерках за сизой пеленой

      Мерцает золото, как желтый огнь в опалах.

      На бурый войлок мха, на шелк листов опалых

      Росится тонкий дождь, осенний и лесной.

      Сквозящих даль аллей струится сединой.

      Прель дышит влагою и тленьем трав увялых.

      Края раздвинувши завес линяло-алых,

      Сквозь окна вечера синеет свод ночной.

      Но поздний луч зари возжег благоговейно

      Зеленый свет лампад на мутном дне бассейна,

      Орозовил углы карнизов и колонн,

      Зардел в слепом окне, златые кинул блики

      На бронзы черные, на мраморные лики,

      И темным пламенем дымится Трианон.

      Парижа я люблю осенний, строгий плен,

      И пятна ржавые сбежавшей позолоты,

      И небо серое, и веток переплеты —

      Чернильно-синие,