Долу с гордой высоты,

      Словно царскую корону,

      Изумрудные листы:

      «Коль злобой гонимый

      Жестоких врагов,

      В безбрежной равнине

      Зыбучих песков,

      Ты, Господи, будешь

      Приюта искать,

      Бездомным скитальцем

      В пустынях блуждать,

      Тебе я открою

      Зеленый шатер,

      Тебе я раскину

      Цветочный ковер.

      Приди Ты на отдых

      Под мирную сень:

      Там сумрак отрадный,

      Там свежая тень».

      Отягченная плодами,

      Гордой радости полна,

      Преклонилася олива,

      И промолвила она:

      «Коль, Господи, будешь

      Ты злыми людьми

      Покинут без пищи —

      Мой дар Ты прими.

      Я ветви радушно

      Тебе протяну

      И плод золотистый

      На землю стряхну.

      Я буду лелеять

      И влагой питать,

      И соком янтарным

      Его наливать».

      Между тем в унынье тихом,

      Боязлива и скромна,

      Ель зеленая стояла;

      Опечалилась она.

      Тщетно думала, искала —

      Ничего, чтоб принести

      В дар Младенцу-Иисусу

      Не могла она найти;

      Иглы острые, сухие,

      Что отталкивают взор,

      Ей судьбой несправедливой

      Предназначены в убор.

      Стало грустно бедной ели;

      Как у ивы над водой,

      Ветви горестно поникли,

      И прозрачною смолой

      Слезы капают обильно

      От стыда и тайных мук,

      Между тем как всё ликует,

      Улыбается вокруг.

      Эти слезы увидала

      С неба звездочка одна,

      Тихим шепотом подругам

      Что-то молвила она,

      Вдруг посыпались – о чудо! —

      Звезды огненным дождем,

      Елку темную покрыли,

      Всю усеяли кругом,

      И она затрепетала,

      Ветви гордо подняла,

      Миру в первый раз явилась,

      Ослепительно светла.

      Декабрь 1882

      Из Горация

      (II книга, XVIII ода)