Тарковский Арсений Александрович

      УТРО В ВЕНЕ

      Где ветер бросает ножи

      В стекло министерств и музеев,

      С насмешливым свистом стрижи

      Стригут комаров-ротозеев.

      Оттуда на город забот,

      Работ и вечерней зевоты,

      На роботов Моцарт ведет

      Свои насекомые ноты.

      Живи, дорогая свирель!

      Под праздник мы пол натирали,

      И в окна посыпался хмель —

      На каждого по сто спиралей.

      И если уж смысла искать

      В таком суматошном концерте,

      То молодость, правду сказать,

      Под старость опаснее смерти.

      СНЕЖНАЯ НОЧЬ В ВЕНЕ

      Ты безумна, Изора, безумна и зла,

      Ты кому подарила свой перстень с отравой

      И за дверью трактирной тихонько ждала:

      Моцарт, пей, не тужи, смерть в союзе со славой.

      Ах, Изора, глаза у тебя хороши

      И черней твоей черной и горькой души.

      Смерть позорна, как страсть. Подожди, уже скоро,

      Ничего, он сейчас задохнется, Изора.

      Так лети же, снегов не касаясь стопой:

      Есть кому еще уши залить глухотой

      И глаза слепотой, есть еще голодуха,

      Госпитальный фонарь и сиделка-старуха.

      Языков Николай Михайлович

      ЭЛЕГИЯ

      Опять угрюмая, осенняя погода,

      Опять расплакалась гаштейнская природа,

      И плачет, бедная, она и ночь и день,

      На горы налегла ненастной тучи тень,

      И нет исходу ей! Душа во мне уныла:

      Перед моим окном, бывало, проходила

      Одна прекрасная, отколь и как сюда

      Она явилася, не ведаю, – звезда

      С лазурно-светлыми, веселыми глазами,

      С улыбкой сладостной, с лилейными плечами.

      Но и ее уж нет! О! я бы рад отсель

      Лететь, бежать, идти за тридевять земель,

      И хлад, и зной, и дождь, и бурю побеждая,

      Туда, скорей туда, где, прелесть молодая,

      Она господствует и всякий день видна:

      Я думаю, что там всегдашняя весна!

      Туроверов Николай Николаевич

      АЛБАНСКИЕ СТИХИ

      1.

      Глубокий снег лежал в горах.

      Был