Плачет сестра моя: замуж никто не берет.

      Ну же, нашла о чем плакать!.. Свобода дороже!..

      Что ж по ночам затыкаешь кричащий рот

      Мокрой подушкой, пропитанной шепотом: «Боже…»

      Зеркало рысьим глазом мигает в тебя.

      Стынет косметика. Угли в голландке застыли.

      Жить как старуха, бобылью тоску претерпя?..

      В зимнюю полночь сдается, что камни завыли.

      Плачь! В этом мире единственно ценное – плач!

      Слезы крупнее монет. Так оплатишь по счету

      Штопаный локоть да сохлый дешевый калач,

      Да дискотеку, где пьяное чувство полета.

      Все так оплатишь – окладов витое литье

      В церковке утлой, на кою плевать приучили,

      И нерожденных детей, и страданье свое,

      Что, как нагрузку к покупке, насильно всучили.

      Плачь! Ты сестра мне. На улице дикий мороз.

      Залито напрочь лицо золотыми слезами.

      Плачь! Это счастье – так плакать, слабея от слез,

      Видя иные миры высоко пред глазами.

      У меня вокруг шеи —

      воротник серенький-серенький!

      Я не открыла никакой Америки.

      Подъезд – служба – общепит – подъезд —

      Это мой маленький, потертый крест.

      Шнурок черный. А крестик золотой.

      Я не блещу никакой красотой.

      А нынче в автобусе сдавили так

      Что под левое ребро вошел пятак

      Смолчала я

      кротко глядя во тьму

      Ибо мой крик

      не услыхать никому

      – Кто ты, женщина золотоволосая?

      Из тьмы подходит – голая, босая.

      Глаза раскосо стоят, горящие.

      На шее – брильянты ненастоящие.

      – Помолись за меня. Я любила всех.

      Из-за налоя – снегом – смех.

      – Глянь, глянь, – да она вся в синяках!..

      – Дурак. Вот она летит – в облаках.

      – Она и с тем богомазом спала!..

      – Дурень, она же

      его бессмертной возлюбленной

      была.

      …Отпусти