Он тоже избрал меня, шалвов правитель, –

      Сей выбор одобрил Каши, мой родитель.

      К властителю шалвов душа моя склонна, –

      Даруй же мне милость, блюститель закона!»

      Той девушке, слово сказавшей в печали,

      И брáхманы и царедворцы внимали.

      И после раздумий и долгой беседы

      С мужами закона, познавшими веды,

      Сын Ганги ей волю решил предоставить,

      К владыке над шалвами Амбу отправить.

      Но Áмбике, Áмбалике – нет возврата:

      Да станут супругами младшего брата!

      И Вичитравирья, стремившийся к счастью,

      На жен посмотрел с вожделеньем и страстью:

      Хорошего роста, и стройны, и смуглы,

      С ногтями, что выпуклы, красны, округлы,

      С глазами, подернутыми поволокой,

      С широкими бедрами, с грудью высокой,

      С кудрями, что, иссиня-черные, вились, –

      Такими они перед мужем явились!

      Пришелся им Вичитравирья по нраву,

      Они почитали его по уставу,

      А он, что соперничал мощью с богами,

      Своей красотою – с зарей над лугами,

      Желанный, как сладостное сновиденье, –

      Всех женщин манил, погружая в смятенье!

      Он прожил семь весен, заботы не зная, –

      Внезапно сухотка вошла в него злая,

      Бессильными были врачи и лекарства, –

      Как солнце, погас властелин государства.

      Сочувствуя матери многострадальной,

      Над Вичитравирьей обряд погребальный

      Свершили жрецы и вожатые рати,

      И Бхишма рыдал о возлюбленном брате.

      Тоскуя о сыне умершем, о младшем,

      Пред Бхишмой предстала Сатьявати с плачем,

      Увидев, что пламень великий потушен,

      Закон продолжения рода нарушен!

      Сказала: «Ты тот, кто Шантану возвысит,

      Ты тот, от которого ныне зависят

      Продление царского рода, и слава,

      И жертв приношенье, и вера, и право.

      Как правды для жизни незыблемо лоно,

      Незыблем ты в праведном лоне закона.

      Законы постигнув и веды изведав,

      Познав откровенья священных заветов,

      Ты стал для семьи и для рода защитой,

      Опорою в явной беде и в сокрытой.

      Поэтому ныне стою пред тобою,

      Всеправедный воин, с великой мольбою.

      Мой сын и твой брат, государь без порока,

      Бездетным на небо ушел раньше срока.

      Две юных вдовы, две красавицы, страждут, –

      Они сыновей, дивнобедрые, жаждут.

      От них, чтобы род храбрецов был продолжен,

      Родить сыновей ты, блистательный, должен.

      Прими этих жен, и престол, и державу,

      Потомками Бхараты правь по уставу».

      Но праведный воин с обличьем суровым

      Царице ответил возвышенным словом:

      «О мать, назвала ты, над нами нависший,

      Продления рода закон наивысший.

      Но связан я давним и твердым обетом, –

      О