По лесу кистью художник бродит,

      Искрится роса на лугу,

      Туман не туман – только что-то вроде —

      Виляет вслед за рекой.

      И низкое солнце уже не жарко,

      Над лесом ведет дугу.

      Мне, в общем, и жизни моей не жалко,

      Когда тут пейзаж такой…

      Мой недруг не дремлет, грозит осадой,

      Нацелил свой trebuchet.

      И мне остается идти с досадой

      Готовить мои войска.

      Мой верный слуга мне камзол утюжит.

      Что будет с моим дюше?

      Но замок мой крепок, я знаю, сдюжит,

      Не то, что тот, из песка.

      На склоне восточном царит виноградник —

      По осени много дел.

      Но хочешь, не хочешь, seigneur, ты – ратник,

      Не все же цедить chartreuse?

      Мой меч плотояден, тяжел, проворен —

      Вовек на него не глядел б!

      Эх, если б был я от расправы уволен,

      Последний в роду Chevreuse…

      Не глупо ли жизнь проводить при лязге,

      При лязге шальных мечей?

      И вечно гадать в этой дикой пляске:

      Авось пронесет опять?

      Мне выпало править, мое поместье

      С рекой (не сказать ручей).

      В вопросах коварства, расправ и мести

      Известна мне каждая пядь.

      Уставший от боен, я белой вороной

      Смотрюся со всех сторон;

      Я случаем был награжден короной,

      И я не смыкал очей.

      Давно не новость дурное свойство,

      Побочное, всех корон:

      Корону всегда окружает войско,

      Прикормленный блеск мечей.

      Я все повидал, я изведал трона,

      И мне опротивел свет.

      Шумит подо мною устало крона,

      Пускает листву кружить.

      Почто не заботит нас то, какой мы

      По жизни оставим след?

      Долина мерещится мне покойной;

      Мне только бы жизнь прожить…

      Мне б только увидеть мою дикарку,

      Раскосых очей восток…

      Как та танцевала, кляла кухарку

      За пресность. Хозяйка грез,

      Сложу ли я меч, по своей ли воле…

      С тобою и смерть – восторг!

      Что встречу сегодня я в чистом поле,

      Последний в роду Chevreuse?

      Стена крепостная во мху, топчу я

      Видавший былое вал.

      И в сини стада кучевых кочуют,

      Как отзвук далеких битв.

      А в мирной провинции этой сложно

      Представить, что ты воевал;

      Тем паче, герцог, понять невозможно,

      Как мог ты быть здесь убит.

      Твой замок порос сорняком и плющом,

      Колодца чернеет рот;

      С подвалов тянет грибным, гниющим

      Молчанием сырых камней.

      Туристы по склону ползут, под арку

      Шныряют входных ворот.

      Все явней мерещится