ДеньГа. Книга странствий человеков в людском море. Семивэл Семивэл
Читать онлайн книгу.
уже так всё и всех ненавидит, будто… Сейчас, подберу сравнение… О! точно она лет сто уже в выгребной яме общественной уборной с запрокинутой вверх головой просидела и видела только… Ну, сам понимаешь, что там можно увидеть. Кстати, по-прежнему работает сия неулыбчивая дива, никуда не делась?
– Сидит. И, между прочим, лично мне она глазки строит. И даже улыбается.
– Раньше, в классической древности, говорили почему-то – «куры строит»… Ну, ты, Мечник, известный сердцеед. С такой-то внешностью константино-васильевского великоросса да томной застенчивостью, небось, отбиваться от прелестных куриц не успеваешь? Ну вот, покраснел. Мечник! Ты когда взрослеть начнёшь? Тридцатник уж скоро отломится, а ты всё… Да оставь ты, пожалуйста, свой телефон в покое! Не люблю, когда разговариваешь с человеком, а он в это время на кнопки давит… нет, теперь уже сенсоры ласкает. С ума все посходили…
– Согласен. Но иногда, знаешь, бывает очень полезно. Вот, нашёл: выражение «куры строит» – никакого отношения к курицам не имеет. Пошло от французского фэр ля кур – ухаживать за особами противоположного пола, флиртовать.
– Да-а! – удивился я. – Ни в жисть не догадался бы … Век информатики и мгновенных коммуникаций в действии. Ну так удобно, так удобно, что мозги скоро совсем отсохнут! За ненадобностью. А заодно и ноги – в библиотеки не надо ходить. И руки – не надо с полки словари снимать, страницы перелистывать. От же ж клёвая житуха прёт!.. Так говоришь, сидит секретарша?
– А чего ей сделается. Уксус не портится и расходуется медленно.
– О! Молодец, хорошо сказано. Н-да… Вот тоже феномен… И чем эта фурия Димодееву так приглянулась? Она ведь, насколько я знаю, давно уже с ним по бизнесу плывёт. Я б такую и месяца в своей приёмной не вынес… Какая-то здесь загадка…
Я задумчиво уставился в пустоту взглядом, но тут же вернул себя в беседу.
– Да! Продолжаю повествование: прошлым летом, возвращаясь с обеда в офис, купил я на всю редакционную часть конторы мороженого – пломбир в вафельных стаканчиках. Ну, ты помнишь, какая жара стояла. Приду, думаю, порадую журналюг. Лучше б, конечно, кондиционеры из хозяина выбить, но… С паршивого выбивальщика хотя б мороженого коробку. Тащу, значит, я эту коробку, и чёрт меня дёрнул заглянуть в приёмную – улыбаясь, протягиваю сычихе стаканчик, а она фыркает так презрительно, да и говорит: мерси, дескать, я не ем мороженого. И что это вы, Егор Ростиславыч, всё весёлость изображаете?
Улыбаетесь вечно… Несолидно. Да и ненатурально у вас выходит. – А в чём дело? – интересуюсь. – Вам больше по нраву унылые дятлы? Сычи? Хорошо. Сейчас будет. – Ну и… ставлю коробку на пол, снимаю со стены зеркало и – подношу его к ней. Она аж остолбенела. Потом к-а-ак вскочит! Думал, своими сычиными когтями вцепится. Но остановиться уже не могу – понесло! – Успокойтесь, говорю. Это я вам не портрет ваш показываю, вы не на лицо своё – вы на само зеркало взгляните: амальгама от вашей, сударыня, кислятины, пятнами уж пошла. Видите? Скоро новое зеркало придётся покупать. В лишний расход фирму вводите!