О тот, кто над собой слыхал раскаты грома,

      тот, кто лишен тепла и ласкового дома,

      кто от людей закрыл истерзанную душу,

      молчит без слов, хоть слезы его душат:

      кому сказать? и как сказать – другому?

      Каштан, лишь ты делил беду мою со мною.

      Пространство меж тобой и мрачною тюрьмою

      стояло предо мной в невыносимый миг,

      держа на привязи отчаянье и крик,

      и было для меня надеждой и мечтою.

      Как медленно, в тоске тянулись те мгновенья

      без весточки, надежд, без слова одобренья,

      покуда не проникли в сон глубокий

      теплом пропитанные мартовские соки —

      и вот решётка в солнечном свеченье!

      Об узнике одном храню воспоминанье.

      Он с пола вскакивал в час предрассветный, ранний.

      Весна тревожила его тяжелый сон,

      со звездами в ночи вступал в беседу он

      молчанием – своей сердечной речью тайной.

      Весна в тюремную врывалась тесноту,

      тоскливые глаза ловили на лету

      неуловимую живительную силу,

      что корень, ветви, ствол и почки напоила.

      Свершилось наконец – и вот каштан в цвету!

      В бессонную тюрьму ворвалось трепетанье

      живых цветов. Тогда с прерывистым дыханьем

      безумец бросился к решетке впопыхах,

      ее ломал и тряс он с пеной на губах

      и выкрикнул слова тяжелые, как камень.

      «Прислушайтесь, прошу: снаряды надо Львовом,

      пехотные полки идут в строю суровом,

      и пушки громкие там выстроились в ряд,

      там танки грозные по мостовой гремят,

      я слышу, как стучат уланские подковы...

      Над нами кружится эскадра непрестанно.

      Я должен быть в бою. Терзает сердце рана.

      И белые цветы... Весна вокруг, во мне...

      Взгляните вверх, каштан расцвел у нас в тюрьме».

      И рухнул на пол вдруг курсант наш бездыханный.

      Столь сладостного я не помню аромата,

      как той весной в тюрьме... И юного солдата

      я вижу пред собой, слагая эти строки

      в глубокой тишине, и слышу окрик четкий:

      «Эй, заключенный! Отойдите от решетки!»