Под хмурым низким небом

      На обтаявшем желтом снегу

      Алеет пятнами кровь

      Вновь и вновь

      Убиенного Каином Авеля.

      Не спешите, хозяйки, за хлебом.

      Мы все перед этою кровью в долгу,

      Мы все убиваем Авеля.

      Упадем в слезах покаяния,

      Упадем на церковные плиты.

      Горé подымем сердца.

      Духа Святого дыхание,

      Господи, нам ниспошли Ты,

      Не покинь во тьме до конца.

      Ударило в стену соборную,

      Раскатилось по куполу грохотом,

      Заглушило молитвы глас.

      Преклоним главу покорную

      Воле Господней без ропота

      В смертный час.

      В газетах уже писали:

      «Восстановилась нормальная жизнь».

      Трамвай побежал,

      Хвосты у пустых магазинов стали,

      Колокольные звоны кой-где раздались,

      Кто-то хлеб раздобыл – сто рублей каравай.

      Боязливые бледные люди,

      Сторонясь виновато

      Перед каждым солдатом,

      Понесли на бечевке

      Лещей, судаков.

      Пронесла что-то баба

      В железной посуде,

      Пробежали с награбленной ношей

      Ребята,

      Кто-то розлил

      На скользком углу молоко.

      Змеей свилась телеграфная проволока

      У корней телеграфных столбов.

      Наглухо почта забита.

      Не придет ни вести, ни отклика

      От милых, кто ждет наших слов

      Сердцем, тоскою повитым.

      Черными пастями окна

      Глядят из домов обугленных.

      Под ногами хрустит стекло.

      «До пекарни Ермоловой далеко ли? —

      Лотошит старуха испуганная. —

      Дойду ли, пока светло?»

      – Дойдешь и вернешься, старая,

      Что докучаешь с расспросами?

      Здесь косится жизнь в цвету

      Под братними под ударами,

      Как трава в сенокосе под косами,

      На Батайском мосту.

      «Инжир, кишмиш, товарищи,

      Инжир, кишмиш, орех!» —

      Вопит армянин седовласый.

      «Вчера все до нитки обшарили!»

      «До смерти детей напугали всех!» —

      Шепчут кумы друг другу с опаскою.

      – Чего искали? – Оружия.

      – А взяли? – Шубку, белье,

      Приданое Тани. Грехи!

      – Ну