Это безвкусное предприятие кое-чем помогло мне.

      Я понял, что надо игнорировать при моем обследовании

      Смертной бездны. И когда мы потеряли наше дитя,

      Я знал, что не будет ничего: никакой самозваный

      Дух не коснется клавиатуры сухого дерева, чтобы

      650 Выстукать ее ласкательное имя; никакой призрак

      Не встанет грациозно, чтобы нас

      Приветствовать в темном саду, близ карии.

      «Ты слышишь этот странный звук?»

      «Это ставень на лестнице, мой друг».

      «Этот ветер! Не спишь, так зажги и сыграй

      Со мною в шахматы. Ладно. Давай».

      «Это не ставень. Вот опять. В углу».

      «Это усик веточки скребет по стеклу».

      «Что там упало, с крыши скатясь?»

      660 «Это старуха-зима свалилась в грязь».

      «Мой связан конь. Как тут помочь?»

      Кто мчится так поздно сквозь ветр и ночь?

      Это горе поэта, это – ветер во всю свою мочь,

      Мартовский ветер. Это отец и дочь.

      Позднее наступили минуты, часы, целые дни, наконец,

      Когда она отсутствовала из наших мыслей, так скоро

      Бежала жизнь, эта мохнатая гусеница.

      Мы поехали в Италию. Валялись на солнце

      На белом пляже, с другими розовыми и коричневыми

      670 Американцами. Прилетели обратно в свой городок.

      Узнали, что сборник моих очерков Неукрощенный

      Морской Конь был «повсеместно восхваляем»

      (За год разошлось триста экземпляров).

      Вновь начались занятия, и на склонах, где

      Вьются дальние дороги, был виден непрерывный поток

      Автомобильных фар, возвращающихся к мечте

      Об университетском образовании. Ты продолжала

      Переводить на французский Марвеля и Донна.

      То был год бурь: ураган

      680 «Лолита» пронесся от Флориды до Мэна.

      Марс рдел. Женились шахи. Шпионили угрюмые русские.

      Лэнг сделал твой портрет. И как-то вечером я умер.

      Клуб Крэшоу заплатил мне за то, чтоб я обсудил

      «Чем Нам Важна Поэзия».

      Я прочел мою проповедь, скучную, но краткую.

      Когда я спешил уйти, чтоб избежать

      Так называемый «период вопросов» в конце,

      Один из тех придирчивых господ, которые посещают

      Такие лекции только для того, чтобы сказать, что не согласны,

      690 Поднялся и ткнул трубкой в мою сторону.

      И тут оно случилось – приступ, транс

      Или один из моих старых припадков.

      В первом ряду сидел случайно доктор. Как по заказу.

      Я упал к его ногам. Мое сердце перестало биться,

      И несколько мгновений, как кажется, прошло,

      Пока оно толкнулось и снова потащилось

      По более решительному назначению.

      Теперь прошу вас дать мне ваше полное внимание.

      Я не могу сказать откуда, но я знал, что я переступил

      700 Рубеж. Все, что я любил, было утрачено,

      Но не было аорты, чтобы донести о сожалении.

      Резиновое