Ты хочешь знать, что делал я

      В психушке? Жил…

      . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

      Узнать, для воли иль тюрьмы

      Нас возят в Белые Столбы.

      . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

      Скажи мне, что средь этих стен

      Я – Бэтмен, главный супермен!

      Я сутки круглые смеюсь

      И санитарам не даюсь.

      В процессе жизненной борьбы

      Я просто млею –

      Я выбрал Белые Столбы

      И не жалею.

      Здесь молча прячу леденцы

      Я под подушку.

      Несите лавры и венцы

      Ко мне в психушку!

      Над санитарами смеюсь,

      Хоть и негоже –

      Я санитарам не даюсь,

      Им строя рожи.

      Средь этих скучных белых стен

      И серых буден

      Я – Бэтмен, главный супермен,

      Иль просто Путин.

      … Толпа, проглотив надежду,

      Ринется в гардероб,

      Там верхнюю всем одежду

      Раздаст усталый Пьеро.

      Когда, в сердцах, хватаясь за перо,

      Поэт уходит молча от рутины,

      Он видит рядом грустного Пьеро,

      Себя ж воображает Буратино.

      Пьеро – знаток изысканных манер –

      Подаст пальто поэту со словами:

      «Позвольте получить одежду, Сэр,

      Позвольте поухаживать за Вами».

      Как речка захлестнула берега,

      Внезапно чувств нахлынула лавина.

      Поэт застыл: прекрасна и строга

      Дверь открывает перед ним Мальвина.

      И тут же чётко осознал поэт,

      Что поменялось нечто в атмосфере,

      Что он никак не Буратино, нет.

      Он Алексей Толстой, по меньшей мере.

      … Задёрну на окне портьеру.

      А завтра Солнце с мордой рыжею

      Припрётся на мою премьеру. 

      В чуднόм настроенье глядит в оконце,

      Не пользуясь линзами иль очками.

      Ей с рыжею мордой видится солнце,

      А звёзды – с забавными пятачками.

      Стихов написала без всякой меры,

      Умножив баллы, прибавив очки.

      Пришла сама на свою премьеру –

      А в зале лишь морды да пятачки!

      Опять луна морочит голову

      И