По аллее проводят лошадок.

      Длинны волны расчесанных грив.

      О, пленительный город загадок,

      Я печальна, тебя полюбив.

      Странно вспомнить: душа тосковала,

      Задыхалась в предсмертном бреду.

      А теперь я игрушечной стала,

      Как мой розовый друг какаду.

      Грудь предчувствием боли не сжата,

      Если хочешь, в глаза погляди.

      Не люблю только час пред закатом,

      Ветер с моря и слово «уйди».

      Я пришла сюда, бездельница,

      Все равно мне, где скучать!

      На пригорке дремлет мельница.

      Годы можно здесь молчать.

      Над засохшей повиликою

      Мягко плавает пчела;

      У пруда русалку кликаю,

      А русалка умерла.

      Затянулся ржавой тиною

      Пруд широкий, обмелел,

      Над трепещущей осиною

      Легкий месяц заблестел.

      Замечаю все как новое.

      Влажно пахнут тополя.

      Я молчу. Молчу, готовая

      Снова стать тобой, земля.

      Шелестит о прошлом старый дуб.

      Лунный луч лениво протянулся.

      Я твоих благословенных губ

      Никогда мечтою не коснулся.

      Бледный лоб чадрой лиловой сжат.

      Ты со мною. Тихая, больная.

      Пальцы холодеют и дрожат,

      Тонкость рук твоих припоминая.

      Я молчал так много тяжких лет.

      Пытка встреч еще неотвратима.

      Как давно я знаю твой ответ:

      Я люблю и не была любима.

      О, не вздыхайте обо мне,

      Печаль преступна и напрасна,

      Я здесь на сером полотне,

      Возникла странно и неясно.

      Взлетевших рук излом больной,

      В глазах улыбка исступленья,

      Я не могла бы стать иной

      Пред горьким часом наслажденья.

      Он так хотел, он так велел

      Словами мертвыми и злыми.

      Мой рот тревожно заалел,

      И щеки стали снеговыми.

      И нет греха в его вине,

      Ушел, глядит в глаза другие,

      Но ничего не снится мне

      В моей предсмертной летаргии.

      Я живу, как кукушка в часах,

      Не завидую птицам в лесах.

      Заведут – и кукую.

      Знаешь, долю такую

      Лишь врагу

      Пожелать я могу.

      Я и плакала и каялась,

      Хоть