Гости князю поклонились,

      Вышли вон и в путь пустились.

      К морю князь, а лебедь там

      Уж гуляет по волнам.

      Князь опять: душа-де просит…

      Так и тянет и уносит…

      И опять она его

      Вмиг обрызгала всего.

      Тут он очень уменьши́лся,

      Шмелем князь оборотился,

      Полетел и зажужжал;

      Судно на море догнал,

      Потихоньку опустился

      На корму – и в щель забился.

      Ветер весело шумит,

      Судно весело бежит

      Мимо острова Буяна,

      В царство славного Салтана,

      И желанная страна

      Вот уж издали видна.

      Вот на берег вышли гости.

      Царь Салтан зовёт их в гости,

      И за ними во дворец

      Полетел наш удалец.

      Видит, весь сияя в злате,

      Царь Салтан сидит в палате

      На престоле и в венце,

      С грустной думой на лице.

      А ткачиха с поварихой,

      С сватьей бабой Бабарихой

      Около царя сидят —

      Четырьмя все три глядят.

      Царь Салтан гостей сажает

      За свой стол и вопрошает:

      «Ой вы, гости-господа,

      Долго ль ездили? куда?

      Ладно ль за морем иль худо?

      И какое в свете чудо?»

      Корабельщики в ответ:

      «Мы объехали весь свет;

      За морем житьё не худо;

      В свете ж вот какое чудо:

      Остров на море лежит,

      Град на острове стоит,

      Каждый день идёт там диво:

      Море вздуется бурливо,

      Закипит, подымет вой,

      Хлынет на берег пустой,

      Расплеснётся в скором беге —

      И останутся на бреге

      Тридцать три богатыря,

      В чешуе златой горя,

      Все красавцы молодые,

      Великаны удалые,

      Все равны как на подбор;

      Старый дядька Черномор

      С ними из моря выходит

      И попарно их выводит,

      Чтобы остров тот хранить

      И дозором обходить —

      И той стражи нет надежней,

      Ни храбрее, ни прилежней.

      А сидит там князь Гвидон;

      Он прислал тебе поклон».

      Царь Салтан дивится чуду.

      «Коли жив я только буду,

      Чудный остров навещу

      И у князя погощу».

      Повариха и ткачиха

      Ни гугу – но Бабариха,

      Усмехнувшись,