Воду выпьем все мы – но пребудем немы,

      Мы в крапивах сивых никому не вемы.

                Нам теперь землица – ровней,

                Так безгрешней и бескровней,

                Но хотим дознаться, что в ней,

                          И дознаться – где мы.

      Молвят паладины: наш трофей единый —

      Смертные тишины – да твои помины.

                А когда собьешь нам сани

                Для навечных зимований —

                Положи нам на кургане

                          Венчик из калины.

      А всего смятенней в сутолоке теней,

      Кто во мраке маки клал мне на колени.

                Пусть насытится прохладой,

                Снова, снова станет младый,

                На меня гладит с отрадой

                          Из-под смертной сени!

      Не переупрямить лет глухую заметь,

      Уж давно бы в гробы – и пора доямить!

                Помню, маки мне пылали,

                А была ты, не была ли,

                По тебе мои печали —

                          Это уж не в память!

      У небес ланиты ливнями омыты,

      В травах и в муравах жбан лежит разбитый,

                А среди осколков глины

                Почивают паладины,

                И летит к ним ветр единый,

                          Пылью перевитый!