Давыдов! где ты? что ты? сроду

      Таких проказ я не видал;

      Год канул вслед другому году…

      Или, перенимая моду

      Певцов конфект и опахал

      И причесав для них в угоду

      Жеманной музе мадригал,

      Скажу: май два раза природу

      Зеленым бархатом постлал,

      И разогрел дыханьем воду,

      И вечных граций хороводу

      Резвиться в рощах заказал, –

      С тех пор, как от тебя ни строчки,

      Ни двоеточия, ни точки

      Хоть на смех я не получал.

      Чем мне почесть твое забвенье?

      Теряюсь я в недоуменье.

      Иль, как мундирный идеал,

      Под ношей тучных эполетов,

      Ты вместо речи и ответов

      Плечом да шпорой говоришь,

      И лучшего пера не знаешь,

      Как то, которым щеголяешь

      И гордо с шляпы шевелишь?

      Иль дружба, может быть, в отставке,

      Отбитая сестрой своей,

      Сидит печально на прилавке

      У непризнательных дверей.

      И для отсутственных друзей

      Помина нет в походной ставке

      Непостоянных усачей?

      Ты наслаждайся с новой гостью,

      Но берегись, чтоб наконец,

      Платя за хлеб-соль сердца злостью,

      Не захозяйничал жилец.

      Иль, может быть, мудрец угрюмый,

      На светлое свое чело

      Ты, розам радостей назло,

      Навел бразды спесивой думы;

      Оценщик строгий строгих благ,

      Страшась любви и дружбы ныне,

      От двух сердечных побродяг

      Ты держишь сердце в карантине.

      Чем не пошутит хитрый враг?

      Уж верить ли моим гаданьям?

      Сказав прости очарованьям,

      Назло пленительных грехов,

      И упоительным мечтаньям

      Весны, веселий и стихов,

      Любви призыву ты не внемлешь,

      Но в клире нравственных певцов

      Перо Хераскова приемлешь

      И мысленно заране дремлешь

      В академических венках!

      В твоем камине на кострах

      Пылают: красоты угодник –

      Роскошной Душеньки певец,

      Теоса мудрый греховодник

      И соблазнительный мудрец –

      Наставник счастия Гораций;

      И окаянного Парни,

      Поклонника единых граций,

      Которому и ты сродни

      (Сказать не в гнев, а мимоходом),

      Уж не заставишь в оны дни

      Ожить под русским переводом.

      Постясь и чувством и умом,

      Не знаешь прежних мясоедов,

      Ни шумных дружеских обедов,

      Ни тайных ужинов вдвоем,

      Где с полночи до ранней зори

      Веселье бодро спорит с сном.

      Теперь живой memento mori,

      Мороча и себя и нас,

      Не испугавшись Молиера,

      Играешь ролю