Ложная демократия. Новая аристократия. Р.А.А.
Читать онлайн книгу.
такой жизни, они считали, что лучше погибнуть, чем прожить всю жизнь тихо и мирно. Ими двигал некий внутренний смысл, который они преобразовали в свою воинственность. Они могли вовсе не осознавать его, но если бы они изменили свой образ жизни, то сразу бы почувствовали, что заняты не тем, чем должны заниматься.
Только в современном мире считается, что «плохой мир лучше хорошей войны». Но это «абсолютная истина» только для «растений». Македонский, Аттила, Чингисхан, Тамерлан – для этих великих личностей, повлиявших на судьбы государств и народов, истиной явно было обратное. А сколько людей, для которых это было истиной, полегли на полях боев? А сколько мы имеем сведений, когда люди в отчаянном положении, не щадя своей жизни, сражались до последнего вздоха? Современному миру стоило бы признать, что он такого попросту не понимает.
Историки сегодняшнего дня рассматривают войны племен с рационалистической точки зрения, забывая, что в более позднее время было множество войн безо всяких рациональных причин: завоевания того же Македонского или Чингисхана уж никак нельзя оправдать нехваткой ресурсов или еды. Поэтому нам стоит признать, что многие, если не все войны велись только по причине «хищнической» природы людей.
Свою роль в вопросе поощрения «растительных» и «хищнических» предрасположенностей разных племен играло воспитание посредством традиций, обрядов, морали и различных верований. Те, кого притягивал оседлый способ жизни, несознательно воспитывали своих детей в духе оседлости, в духе «растений». А те, кто желал совсем иного, воспитывали своих детей в соответствии со своим мировоззрением – в духе «хищников». Тем не менее нужно помнить, что воспитание лишь поощряет или подавляет то, что можно поощрить или подавить в соответствии с природой того или иного человека. Оно вовсе не в состоянии создать из каждого все что угодно.
Свобода в виде войны предполагает наличие набегов на другие племена и отнятие у них некоторой добычи. В основном такие набеги должны были быть односторонними, когда «хищники» атаковали других, отнимали у них некоторые ресурсы и отступали. Однако в некоторых местах атаки таких племен могли спровоцировать пробуждение «хищнической» свободы у их противников, а именно у тех людей, которые чувствовали себя при новом образе жизни не в своей тарелке. В таком случае эти люди, будучи частью атакованной общности, становились на ее защиту и тем самым находили свою свободу в воинственной охране понятия справедливости того времени.
Следовательно, разделение на «хищников» и «растения» могло произойти и в пределах одной общности, что приводило к формированию своего рода авангарда защиты, который состоял из ее сильнейших, и далеко не всегда в физическом плане, людей.
Несмотря на войны, количество людей все еще продолжало увеличиваться. В общностях, в которых проявился «растительный» образ жизни, такое увеличение привело к невозможности