Я непременно перейду на вашу сторону,

      Но не внезапно, не стихийно, не по-скорому,

      И это будет не чутье, не страх, не выгода,

      Но понимание, что нет иного выхода

      И на пути к изничтожению бесспорному

      Спасет лишь мой демарш-бросок на вашу сторону,

      Как переход во вражий лагерь прокаженного

      Или другого чем смертельным зараженного.

      Да, вот тогда я перейду на вашу сторону —

      К тупому, хищному, исконному, посконному,

      К необъяснимому, нелепому, нестройному,

      Фальшиво шитому и неприлично скроенному.

      И вот тогда я перейду на вашу сторону —

      Точней сказать, перелечу, подобно ворону,

      Неся с собой свое клеймо, свое проклятие,

      А уж оно падет само на вас, собратия.

      Оно, за что я ни берусь, меня преследует,

      И вечно ждет, что я загнусь; когда – не ведает.

      Пойди я в летчики – летать бы мне недолго бы;

      Пойди в валютчики – попадали бы доллары;

      Пойди я в сыщики – у всех бы стало алиби;

      Пойди в могильщики – вообще не умирали бы.

      Оно ползет за мной, как тень, скуля, постанывая,

      И станет вашим в тот же день, как вашим стану я.

      Мое предательство ценя, – ему-то рады вы, —

      Не оттолкнете вы меня, хотя и надо бы,

      И перекинется гнилье, и ляжет трещина,

      И станет вашим все мое, как и обещано.

      Я, как гранату, жизнь закину в ваше логово —

      Видать, затем и берегли меня, убогого.

      Себя я кину, как гранату – ту, последнюю,

      С моей прижизненною кармой и посмертною.

      Вот ровно так я перейду на вашу сторону,

      И мы толпой, в одном ряду войдем в историю,

      И там опустимся на дно, как маршал Паулюс,

      Но если с вами заодно, то я не жалуюсь.

      Земля очнется после снега – и лезут из-под него

      Обертки, хлам, почему-то кости, битый кирпич,

      Стекло, бутылки из-под пиво, бутылки