Выдается тепло в середине зимы:

      застилается всё пеленой дождевою,

      оживают ручьи этой странной порой,

      и топорщится жнива стернею сырой,

      и гуденье идет сквозь еловую хвою.

      Отступают снега, и увидеть легко,

      как под паром покоятся мрачные зяби,

      как на старых покосах гниют клевера,

      как погрызена зайцами в рощах кора,

      ибо дочиста съелись остатки кольраби.

      Сучья, стужей отбитые, наземь летят;

      свекловица, что на поле сложена с лета,

      раскисает и пенится бурт за буртом,

      чтобы смрадом горячим окутать потом

      чуть обсохшие ветви кустов бересклета.

      Что ни день, то хозяйству разор да урон —

      мокнут ветошь и пакля под черной соломой;

      от села до села – непролазная грязь,

      и в тумане плывет, всё мрачней становясь,

      солнца, странно разбухшего, шар невесомый.

      От весеннего ветра чернеют луга,

      постепенно темнеют и тают снега,

      но канав не хватает; кипя и бурля,

      набухает растаявшим снегом земля

      и уходит под полую воду.

      Дамбы хмуро застыли по горло в воде,

      вся равнина блестит, – лишь межа кое-где

      разрезает на ломтики мутную гладь;

      крест над церковью будет в закате пылать,

      осеняя весеннюю воду.

      Далеко друг от друга стоят хутора,

      через ил продираются лодки с утра;

      воздух сладок и тих, и чиста синева,

      ветер гонит волну, и густая трава

      прорастает сквозь мутную воду.

      Приходит май, и в час ночной

      чисты над кряжем небеса;

      но ударяют холода,

      и вот кристалликами льда

      впотьмах становится роса.

      Протяжно рогу вторит рог,

      тревогою звучат они;

      спешат на склоны сторожа,

      и разгораются, дрожа,

      вкруг виноградников огни.

      Затем в долины дым ползет,

      отходит холод в высоту,

      огонь мужает, – вот уже

      теплеет от межи к меже,

      где дремлют дерева в цвету.

      Туманя кипень лепестков

      высоких, озаренных крон,

      спасенье гроздьям молодым

      приносит сладковатый дым,

      струящийся со всех сторон.

      Повсюду стало так светло,

      краснопогодью нет конца,

      и в отдаленье тяжело

      грохочет молот кузнеца.

      Вьюнком оделась городьба;

      с утра отец и старший сын

      сходили глянуть на хлеба,

      гумно готовят и овин.

      Батрак перестелил крыльцо,

      передник вздел и чинит воз,

      медлительно, заподлицо

      клепает