Стерня почерствела на бедных покосах,

      жухлеют и сухо шуршат ковыли;

      и столб межевой, будто нищенский посох,

      торчит одиноко в прибитой пыли.

      Пичуги кричать начинают с рассвета,

      кустарник неспешно скудеет листвой;

      никак не кончается долгое лето,

      всё блещет в осоках густой синевой.

      Еще и не пахнет осеннею стужей,

      но вызрел шуршащий в коробочках мак,

      но слышится лязг заряжаемых ружей,

      но лают заливисто своры собак,

      но ругань веселая рвется из глоток,

      сужаются кругом следы сапогов;

      взлетают дымки, и под грохот трещоток

      топорщится шерсть обреченных лугов.

      Над полем буреющим – тьмы перепелок,

      к подранкам по выстрелу мчат сеттера,

      и кроличий бег хоть и быстр, да недолог —

      для гончих в привычку такая игра.

      И солнце слепит, и подходит охота

      к концу… Вот и выстрелы смолкли вдали,

      и запахи пороха, крови и пота

      смешались с туманом вечерней земли.

      Вот-вот желтизной озарятся отавы,

      для солнца последние сроки прошли,

      цветы облетели, повыцвели травы

      и ждут возвращения в лоно земли.

      Солома по кромке лесов изветшала,

      орляк зачервивел за несколько дней,

      топорщится, будто гнилое мочало,

      на пахоте ворс пересохших корней.

      Покривлены межи, затоптано всполье,

      в стерне шебуршит полевое зверье;

      угрюмо скрипит на ветру частоколье,

      и шершень в гнездо заползает свое.

      Ежи в терновище готовятся к спячке,

      у рытвин покрыто испариной дно;

      полевки по-тихому тащат в заначки

      стручки и забытое в поле зерно.

      Еще доцветают вьюнки у калиток,

      но скоро и жниво, и жухнущий луг,

      лишая прибежища сонных улиток,

      распорет на комья безжалостный плуг.

      Налеплены соты, курятся лощины,

      с рассвета одета в ледок борозда;

      рыжеют холмы, и на выгон общинный

      в недальнее время сойдут холода.

      В окошках потускнели стекла,

      погасли угли очага;

      тропа раскисла и размокла

      покрылись копотью снега.

      Порыву ветра с луговины

      не разогнать рассветной мглы;

      зайчатами до сердцевины

      в саду обглоданы стволы.

      Ничто не шелохнет украдкой,

      простыл тепла