В мире этом… Стихи. Валерий Вайнин
Читать онлайн книгу.
мир как скромный филиал,
учреждённый адским синдикатом?
Но душе нашёптывает плоть,
что, увы, в пределах филиала
правит бал не Дьявол, не Господь,
а продюсер телесериала.
Или Вам опять нужны века,
чтоб блеснуть в Рождественскую ночку?
Поживём – увидим. А пока
я впотьмах гуляю в одиночку.
Модель
Плохо ль оказаться
в царстве муравьином,
не уметь терзаться
и за глотку брать,
быть на всех похожим,
чистым и невинным,
и деньком погожим
шишки собирать?
Тащите иголку —
правила известны:
можно втихомолку
думать о своём.
Хищникам различным
вы не интересны,
будучи обычным
бравым муравьём.
Даль пред вашим взглядом
заслонит репейник,
но не будет рядом
недовольных лиц.
Тех, кто прямо с детства
строит муравейник,
не собьёт соседство
бабочек и птиц.
Трудятся без лени
с волей неизменной
сотни поколений
ныне, как всегда.
Муравейник числить
прочною Вселенной —
есть, о чём размыслить,
право, господа.
Очень старый гном
Корча гримасы из мрака веков,
сгорбленный и смешной,
запер я вас, как слюнявых щенков,
в крошечный мир земной.
Заняли место в моем шапито
бог, человек и зверь.
Но ни за что, ни за что, ни за что
вы не найдете дверь.
Если сквозь дверь просочится вода
или пробьется луч,
все ж никогда, никогда, никогда
я не отдам вам ключ.
Бунт одиночек затопчет народ,
выхода нет в борьбе:
тот, кто моих удостоен щедрот,
замкнут в самом себе.
Прозрение
Отмеряют удачу года
очень скупо,
воздавая за труд иногда
миской супа.
Если ты романтически глуп,
то не плача,
говоришь себе: это не суп,
а удача.
Неустанно твердя эту ложь
до могилы,
ты внезапно в испуге поймёшь:
так и было.
XX век
Он был вызывающе кроток,
когда фарисеям назло
учёных и голых красоток
заботливо брал под крыло.
Для циников был он учитель,
воспев орхидеи в дерьме:
торговец, двурушник, мучитель
и парень себе на уме.
Пока не лишился он власти
и шумно прогресс признавал,
своей необузданной страсти
подпольно он волю давал.
Грешки его были пристойны,
он многих подвиг на труды,
и даже глобальные войны
ему приносили плоды.
И что же? Замызганным клерком,
в толпе не опознан никем,
ушёл он, гремя фейерверком
и