Паутина. С миру по нитке. Глеб Пудов
Читать онлайн книгу.
помогает изменчивый Бог,
а я – только мальчик наивный».
Так думал сей Кто-то; дорога, меж тем,
неслась вдоль пригорков в болото.
И вот, посреди своих траурных тем,
в трясину попал этот Кто-то.
– «Не жизнь это вовсе», – грустить продолжал,
и даже чуть-чуть прослезился.
Увы, очень скоро в трясине пропал —
от мира жестокого скрылся.
Изменчивый Бог свысока наблюдал,
как Кто-то страдал и молился.
– «Так что ж ты, дружок, – Милосердный сказал, —
за куст-то рукой не схватился?
Он рос для тебя тут две тысячи лет,
растил я его и лелеял,
а ты всё не верил, просил мой Ответ.
Совсем как тогда, в Галилее…»
Великий Новгород
Кофейные музы
Порою лето дарит тишину,
которая не каждому доступна:
стремится сердце в дивную страну,
провидя счастье с радостью преступной.
От серой бесконечности устав,
прощаешь жизнь под ароматы кофе,
и повторяешь, как монах – устав,
что музы обитают в Петергофе.
Они изящны, строги, но милы —
готовая «палитра» для сюжета —
и, верно, что дворянские балы
украсили б на радость для поэтов.
Но в этой жизни – торт «Наполеон»,
супы, ватрушки, морс и капучино…
На миг почувствуешь, что в жизнь влюблён,
и что живой ты, что ещё – мужчина.
Петергоф
Санкт-Петербург
Как люблю я твоих переулков
кружевную волшебную вязь,
где времён, то притихших, то гулких,
ощущается крепкая связь!
Сколько было поступков, деяний,
сколько фраз, предложений и слов!
Царедворцы, поэты, смутьяны
посреди равнодушных штыков…
То восстаний кровавая дымка,
то художеств торжественный миг,
этот город на памяти снимках
многолик, многолик, многолик!..
Санкт-Петербург
Колонны Казанского собора.
Ильич
Холодный, серый, волевой.
В чудесных далях тонет взгляд.
Как будто толп призывный вой
послушать вновь он был бы рад.
Глаза по-прежнему горят…
Но, слава Богу, он – гранит.
И над скопленьем октябрят
орлом он больше не парит.
Орша
МАРИЯ ШЕБАНЕЦ
Гораду М.
Вораг мой!
Колькі нянавісці, колькі болю.
Колькі шклянога бляску ў маіх вачах.
Горад мой!
Колькі разоў адбіраў ты волю.
Колькі маіх пажыццёвых схаваў твой дах.
Мой праклён!
Колькі няўдалых памкненняў збегчы.
Колькі нязбыўных мараў цябе забыць.
Той булён,
Дзе са смецця й адкідаў нечых
Здзейсніўся