И если в ад я попаду,

      Есть наказание в аду

      И для меня: не лед, не пламя!

      Мгновенья те, когда я мог

      Рискнуть, но стыл и тер висок,

      Опять пройдут перед глазами.

      Все счастье, сколько упустил,

      В саду, в лесу и у перил,

      В пути, в гостях и темном море…

      Есть казнь в аду таким, как я:

      То рай прошедшего житья,

      Тоска о смертном недоборе.

      Скатерть, радость, благодать!

      За обедом с проволочкой

      Под столом люблю сгибать

      Край ее с машинной строчкой.

      Боже мой! Еще живу!

      Все могу еще потрогать

      И каемку, и канву,

      И на стол поставить локоть!

      Угол скатерти в горсти.

      Даже если это слабость,

      О бессмыслица, блести!

      не кончайся, скатерть, радость!

      Эти вечные счеты, расчеты, долги

      И подсчеты, подсчеты.

      Испещренные цифрами черновики.

      Наши гении, мученики, должники.

      Рифмы, рядом – расходы.

      То ли в карты играл? То ли в долг занимал?

      Было пасмурно, осень.

      Век железный – зато и презренный металл.

      Или рощу сажал и считал, и считал,

      Сколько высадил елей и сосен?

      Эта жизнь так нелепо и быстро течет!

      Покажи, от чего начинать нам отсчет,

      Чтоб не сделать ошибки?

      Стих от прозы не бегает, наоборот!

      Свет осенний и зыбкий.

      Под высокими окнами, бурей гоним,

      Мчится клен, и высоко взлетают над ним

      Медных листьев тройчатки.

      К этим сотням и тысячам круглым твоим

      Приплюсуем десятки.

      Снова дикая кошка бежит по пятам,

      Приближается время платить по счетам,

      Всё страшней ее взгляды:

      Забегает вперед, прижимает к кустам —

      И не будет пощады.

      Все равно эта жизнь и в конце хороша,

      И в долгах, и в слезах, потому что свежа!

      И послушная рифма,

      Выбегая на зов, и легка, как душа,

      И точна, точно цифра!

      Снег подлетает к ночному окну,

      Вьюга дымится.

      Как мы с тобой угадали страну,

      Где нам родиться!

      Вьюжная. Ватная. Снежная вся.

      Давит на плечи.

      Но и представить другую нельзя

      Шубу, полегче.

      Гоголь из Рима нам пишет письмо,

      Как виноватый.

      Бритвой