Мы все дальше уходили в глубь сада, я и подумать не могла, что он настолько огромный. За спиной раздавались тихие шаги Кабира, и они словно отмеряли, сколько времени осталось до… Но я не знала, чего ждать. Казни? Пыток? Что ждет меня в конце тропинки, извивавшейся между пальм и олеандров?

      Спустя несколько минут перед нами распахнулись двери, ослепив ярким светом неоновых ламп под низким потолком. Слуги втолкнули меня внутрь и отступили, давая дорогу Кабиру. Помещение, куда меня привели, напоминало нечто среднее между сараем и пыточной камерой.

      С балок свисали веревки и цепи с крюками, на присыпанном песком полу виднелись засохшие багровые разводы. Окон не было, только стены, сложенные из песчаника. У дальней стены стояли стол и два стула, на нем – металлический поднос, прикрытый белой тканью. За столом сидел лысый старичок в белой шапочке и внимательно рассматривал свиток, лежавший перед ним.

      Внутри находились трое мужчин с закрытыми куфиями лицами и Иван. Один из них держал в руках цепь, крепившуюся к ошейнику Ивана. Мой друг стоял на коленях. Его лицо покрывала корка засохшей крови, но рана на плече была перевязана грязным бинтом.

      С улицы раздались крики, рыдания и мольбы. Через мгновение в пыточную двое слуг втащили Басиму и поставили на колени рядом с Иваном.

      – Зияд должен был передать, что за каждую твою провинность будут отвечать твои друзья, – тихо сказал Кабир.

      Я резко повернулась к нему, из его глаз исчезло равнодушие. В этом ужасном месте он словно ожил.

      – Они ни в чем не виноваты. Это же я… – растерянно посмотрела на Ивана, но его взгляд был опущен в пол, такое ощущение, что от боли он ничего не соображал.

      – Что я? – спросил Кабир вкрадчиво.

      Я дрожала от страха, пальцы заледенели, а сердце рвалось из груди, подступавшие рыдания сдавили горло.

      – Пыталась убить тебя. – Каждое слово было тяжелым, как камень.

      Услышав меня, Басима отчаянно рванулась из рук удерживавших ее слуг и закричала:

      – Нет! Господин, пощадите, я ничего не знала! Неверная мне ни о чем не говорила!

      Кабир бросил на девушку презрительный взгляд, легко вздернул подбородок и один из слуг ударил Басиму по лицу. Девушка запричитала, но уже тише.

      – Ты не знаешь законов Сетифа, Дина, иначе бы дважды подумала, прежде чем поднимать руку на своего господина.

      Меня трясло от рыданий, от страха за Ивана и Басиму. Они не виноваты в моей глупости, только я должна понести кару,