Всё подсохло И почки уж есть.

      Зацветут скоро ландыши, кашки.

      Вот плывут облачка, как барашки.

      Громче, громче весенняя весть.

      Я встревожен назойливым писком:

      Подткнувшись, ворчливая Фекла,

      нависая над улицей с риском,

      протирает оконные стекла.

      Тут известку счищают ножом…

      Тут стаканчики с ядом… Тут вата…

      Грудь апрельским восторгом объята.

      Ветер пылью крутит за окном.

      Окна настежь – и крик, разговоры,

      и цветочный качается стебель,

      и выходят на двор полотеры

      босиком выколачивать мебель.

      Выполз кот и сидит у корытца,

      умывается бархатной лапкой.

      Вот мальчишка в рубашке из ситца,

      пробежав, запустил в него бабкой.

      В небе свет предвечерних огней.

      Чувства снова, как прежде, огнисты.

      Небеса все синей и синей,

      Облачка, как барашки, волнисты.

      В синих далях блуждает мой взор.

      Все земные стремленья так жалки…

      Мужичонка в опорках на двор

      с громом ввозит тяжелые балки.

      Гляжу из окна я вдоль окон:

      здесь – голос мне слышится пылкий

      и вижу распущенный локон…

      Там вижу в окне я бутылки…

      В бутылках натыкана верба.

      Торчат ее голые прутья.

      На дворике сохнут лоскутья…

      И голос болгара иль серба

      гортанный протяжно рыдает…

      И слышится. «Шум на Марица…»

      Сбежались А сверху девица

      с деньгою бумажку бросает.

      Утешены очень ребята

      прыжками цепной обезьянки.

      Из вечно плаксивой Травьяты

      мучительный скрежет шарманки.

      Посмотришь на даль – огороды

      мелькнут перед взором рядами,

      заводы, заводы, заводы!..

      Заводы блестят уж огнями.

      Собравшись пред старым забором,

      портные расселись в воротах.

      Забыв о тяжелых заботах,

      орут под гармонику хором.

      Время плетется лениво.

      Всё тебя нету да нет.

      Час простоял терпеливо.

      Или больна ты, мой свет?

      День-то весь спину мы гнули,

      а к девяти я был здесь…

      Иль про меня что шепнули?..

      Тоже не пил праздник весь…

      Трубы гремят на бульваре.

      Пыль золотая летит.

      Франтик в истрепанной паре,

      знать, на гулянье бежит.

      Там престарелый извозчик

      парня в участок везет.

      Здесь оборванец разносчик

      дули и квас продает.

      Как я устал, поджидая!..

      Злая, опять не пришла…

      Тучи бледнеют, сгорая,

      Стелется пыльная мгла.

      Вечер Бреду одиноко.

      Тускло