Зданья, трубы, кресты колоколен —

      Все за мной исчезает вдали;

      Свежий воздух – прозрачен и волен,

      Напоен ароматом земли.

      И скользят, как жемчужная пена,

      Облака из-за дальних холмов

      Над стогами пахучего сена,

      Над каймой темно-синих дубров.

      И стада отдыхают лениво

      На душистом ковре муравы;

      Над болотами стаей крикливой

      Из высокой и влажной травы,

      Где блестят бирюзой незабудки

      Под огромным листом лопуха, —

      Подымаются дикие утки...

      Чуть доносится крик петуха,

      И дымок деревушки далекой

      Улетает в безбрежный простор,

      Что подернут слегка поволокой,

      Как мечтательный, вдумчивый взор.

      Все вокруг для меня так знакомо,

      Словно путник из чуждых краев,

      Я вернулся под родственный кров

      Вечно милого, старого дома.

      И лучи светозарного дня,

      Чистоты целомудренной полны,

      В мою грудь проникают, как волны,

      Как поток голубого огня,

      Чтоб ее с вышины безграничной

      Целым морем сиянья облить,

      Чтобы душу от пыли столичной

      Мне струями лазури омыть.

      Уснуть бы мне навек, в траве, как в колыбели,

      Как я ребенком спал в те солнечные дни,

      Когда в лучах полуденных звенели

      Веселых жаворонков трели

      И пели мне они:

      «Усни, усни!»

      И крылья пестрых мух с причудливой окраской

      На венчиках цветов дрожали, как огни.

      И шум дерев казался чудной сказкой.

      Мой сон лелея, с тихой лаской

      Баюкали они:

      «Усни, усни!»

      И убегая вдаль, как волны золотые,

      Давали мне приют в задумчивой тени,

      Под кущей верб, поля мои родные,

      Склонив колосья наливные,

      Шептали мне они:

      «Усни, усни!»

      Как бриллиантовые скалы,

      Возносит глетчер груды льдин —

      Голубоватые кристаллы

      Каких-то царственных руин.

      И блещут – нестерпимо ярки —

      Из цельной глыбы хрусталя

      Зубцы, готические арки

      И безграничные поля,

      Где под июльскими лучами

      Из гротов тающего льда

      Грохочет мутными струями

      Бледно-лазурная вода.

      А