На соседнем балконе поёт канарейка,

      Пенью в такт чуть приметно пульсирует шейка,

      Прошлой ночью опять был скандал у соседки,

      Но поёт канарейка за прутьями клетки.

      Ночью ругань и крик доносились оттуда.

      Было слышно, как вдребезги билась посуда,

      Как росли голоса, как соседка рыдала…

      А сегодня с утра никакого скандала.

      А сегодня с утра канарейка запела.

      Отшумела гроза? Вновь наладилось дело?

      Тривиальный сюжет. Как мне всё в нём знакомо!

      Синева над балконом панельного дома.

      Я гляжу в синеву, молча слёзы глотаю.

      Нервы, что ли, сдают? Плохо сам понимаю.

      Лишь сжимаю стальные перила в ладони.

      Канарейка поёт на соседнем балконе…

      Вот и снова на Щёлковской вашей

      Чью-то фразу ловлю на лету…

      Тёплый дождик по листьям шарашит,

      А ещё по плечам и зонту.

      Всё по-прежнему: катится лето,

      Лишь мгновенье прощанья остро…

      Затянусь, загашу сигарету

      Перед тем, как спуститься в метро.

      Всё осталось по-прежнему, Боря,

      Только нам не увидеться, брат,

      Только сосны на том косогоре

      В темноте так тоскливо шумят.

      Мы по палубе ходим в трусах, босиком —

      Не для нас бескозырка и клёши.

      За ставридой, идущей густым косяком,

      Мы плетёмся на старой калоше.

      Водяниста похлёбка, и боцман суров,

      Духота в раскалённой каюте.

      Но пока на свободе гуляет улов,

      Мы весь день загораем на юте.

      Писк прожорливых чаек тосклив и высок,

      Чёрный дым рассыпается гривой.

      Мы лежим, а от палубных старых досок

      Жирно пахнет мазутом и рыбой.

      Сейнер мачтою вязнет в лазури густой,

      Сейнер волны ленивые режет.

      И лежит вдалеке голубой полосой

      Потерявшее нас побережье.

      Маяк мигает в темноту,

      Кому-то сообщая пеленг.

      Шурша ракушками по дну,

      Ползёт волна на плоский берег.

      Пуста песчаная коса,

      Навстречу вынырнет из мрака

      И глянет жалобно в глаза

      Большая чёрная собака.

      А там, где бродит возле тонь

      Рыбацкий сейнер, – до рассвета

      Сияет топовый огонь,

      Как неизвестная планета…

      В открытом море СРТ,

      Туман густой и низкий.

      Стучит машина в темноте.

      Далёко порт приписки.

      Кури, пока минута есть,

      Прикрыв лицо от ветра.

      Уходит дрифтерная сеть

      Во тьму на сотни метров.

      Трудна планида рыбака!

      Во тьму уходят сети,

      А