«Проснитесь! – я воскликнул. – Проснитесь! Горе! Гибнет он!»

      Но каждый не слыхал, храпел с сноровкой,

      Дремотой унесен.

      Тогда, доволен сказки остановкой,

      Я выпрыгнул из поезда прочь,

      Чуть не ослеплен еловою мутовкой.

      Боец, я скрылся в куст, чтоб жить и мочь.

      Товарищ моему последовал примеру.

      Нас скрыла ель – при солнце ночь.

      И мы, в деревья скрывшись, как в пещеру,

      Были угасших страхов пепелище.

      Мы уносили в правду веру.

      А между тем рассудком нищи

      Змеем пожирались вместо пищи.

      Мы желаем звездам тыкать,

      Мы устали звездам выкать,

      Мы у шили сладость рыкать.

      Будьте грозны, как Остра́ница,

      Платов и Бакланов,

      Полно вам кланяться

      Роже басурманов.

      Пусть кричат вожаки,

      Плюньте им в зенки!

      Будьте в вере крепки,

      Как Морозенки.

      О, уподобьтесь Святославу –

      Врагам сказал: «Иду на вы!»

      Померкнувшую славу

      Творите, северные львы.

      С толпою прадедов за нами Ермак и Ослябя.

      Вейся, вейся, русское знамя,

      Веди через сушу и через хляби!

      Туда, где дух отчизны вымер

      И где неверия пустыня,

      Идите грозно, как Владимир

      Или с дружиною Добрыня.

      Немало славных полководцев,

      Сказавших «счастлив», умирая,

      Знал род старинных новгородцев,

      В потомке гордом догорая.

      На белом мохнатом коне

      Тот в Польше разбил короля.

      Победы, коварны оне,

      Над прежним любимцем шаля.

      Тот сидел под старой липой,

      Победитель в Измаиле,

      И, склонен над приказов бумажною кипой,

      Шептал, умирая: «Мы победили!»

      Над пропастью дядя скакал,

      Когда русские брали Гуниб.

      И от раны татарскою шашкой стекал

      Ручей. – Он погиб.

      То бобыли, то масть вороная

      Под гулкий звон подков

      Носила седоков

      Вдоль берега Дуная.

      Конюшен дедовских копыта,

      Шагами русская держава

      Была походами покрыта,

      Товарищами славы.

      Тот на Востоке служил

      И, от пули смертельной не сделав изгиба,

      Руку на сердце свое положил

      И врагу, улыбаясь, молвил: «Спасибо».

      Теперь родовых его имений

      Горят дворцы и хутора,

      Ряды усадебных строений

      Всю ночь горели до утра.

      Но, предан прадедовским устоям,

      Заветов страж отцов,

      Он ходит по покоям

      И теребит концы усов.

      В созвездье их войдет