Возьму да сочиню сонет,

      ущербный без высокой темы,

      как Пифагор без теоремы

      или корнет без эполет.

      Пардон, а почему бы нет?

      Какие могут быть проблемы

      в координатной сетке, где мы

      мой наблюдаем силуэт?

      И пусть я вовсе не поэт,

      коль не способен для поэмы

      достойный подыскать предмет

      изображения. Привет!

      Я выпадаю из системы —

      пойду, приму парад планет.

      Провинциальный милый сердцу быт

      коробка спичек пачка Беломора

      бесцельный труд с утра и до забора

      способствуют забвению обид

      с души воротит и в глазах рябит

      от Гималаев избяного сора

      виват Содом да здравствует Гоморра

      бедняга Лот и колокол звонит

      С опозданьем, конечно,

      постигаю азы,

      очевидные вещи —

      сразу после грозы

      потревоженный воздух

      так же будет кипеть,

      гужевые повозки

      так же будут скрипеть,

      как при Игоре князе,

      и столетья спустя

      при сверхзвуке и квази-

      световых скоростях.

      Дали голос, но не дали хлеба

      для продления жизни земной.

      Кто делился насущным со мной?

      Ты да небо.

      И за каждое слово

      мне сторицей воздастся в раю

      или том безмятежном краю,

      где увидимся снова.

      Закурю папироску,

      накропаю стишок

      про крещенских морозов

      нестерпимый ожог,

      и на ветках берёзы

      приунывших ворон,

      и роскошную россыпь

      опустевших дворов,

      и внезапной метели

      кружевную юлу.

      И за эту безделку

      сам себя похвалю.