Бирюзовое небо.

      Желтая степь с вкраплениями голубой гальки.

      Изумрудная зелень.

      Канареечные купола караван-сарая.

      Бежевая двугорбая гора, напоминающая притомившегося верблюда.

      Сарьяна бы!

      Опять!

      Разрывов еще не слышно,

      но вдоль колонны серебристо-белые кулечки взрывов.

      Как будто кто-то пробует электрическую пишущую машинку:

      Ф-Ы-В-А – О-Л-Д-Ж, Ф-Ы-В-А – О-Л-Д-Ж.

      По клавишам. В ритме диско.

      ДШК. Кончился Сарьян!

      Еще одна арабеска. Справа. Перелет.

      Это – эрэс. Год – восемьдесят восьмой.

      Эсеры остались в восемнадцатом.

      Черно-сизая граненая масса дыма.

      Попал.

      Лучшие мгновения жизни нельзя повторить,

      но можно вспомнить тех, благодаря которым они стали такими.

      – Квадрат 2170. Держи под наблюдением квадрат 2170.

      Ответная канонада. Рифленое железо под ветром.

      – Таблетка подорвалась.

      – Гущин! Твою мать, третий раз!

      Какого хрена он вылез перед танком…

      По стенам модулей, в кабинах —

      разноцветная мозаика фотокарточек.

      Их больше, чем нас.

      Недолет. Черный экслибрис долго стоит в пыльной взвеси.

      Еще взрыв – в форме ветвистого дерева

      над кладбищем-кабрестаном,

      своими одинаковыми белыми камешками

      напоминающими засахаренный миндаль.

      Я – здоровый, 33-летний, усатый.

      Со мной ничего не случится!

      Накрыло!

      Петляющий в ужасе афганец-сорбоз.

      Как он не упадет, ведь ладони прижаты к ушам.

      Упал.

      – Сошка, Сошка!

      Из гранатомета подбит танк, который тащил разутого. Один – все.

      Один – ранен. Тот, который все, – внутри. Не можем вытащить.

      …работаем, работаем по «зеленке». Плотный огонь из гранатометов.

      Встали.

      Английская речь, как по «Голосу Америки». Корректировка огня.

      – Товарищ полковник, советники…

      Вот с кем мы воюем!

      – Вызвать сюда советника афганцев.

      – Двойка ближе к девятке – горит танк.

      – Отошли. Все спокойно. Обстреливают только эрэсами.

      Каждый остающийся сзади рубеж кажется безопаснее.

      Почему-то захотелось спать.

      – Сошка! Слева – от 10 до 12 караванов.

      В каждом – по 10 – 15 верблюдов.

      Отправляю разведгруппу… Помогите огнем.

      Кто-то рассказывал: духи подъехали на автобусе

      и пошли в атаку на минометную батарею…

      Звук подходящего троллейбуса.

      Мина. Перелет. Пахнуло гарью. Близко.

      Игольчатые кусты, похожие на ежей.

      А цветов нет.

      На ходу срывая пыльную марлевую повязку,

      с брони спрыгивает чумазый подполковник:

      – Солдат, принеси чего-нибудь…

      – Товарищ подполковник, завтрак уже кончился,

      а