Запомните нас живыми. Борис Подопригора
Читать онлайн книгу.
консервы? Пайки?
– Не знаю. Не было. Еще печенье было у лейтенанта Гусейнова в банке. Его Секинову давали. Но его вырвало.
– А почему у вас брони не было?
– Газеев в понедельник уехал. Лейтенант Гусейнов сказал. А БМП еще раньше на блок забрали.
– Миша, тебя представили?
– Нет, пока только младшего сержанта Сигиздинова. Его ранили. Уже вечером. Нет, когда за бочку. По руке и ухо. Он после Вани пулемет взял.
– Миша, ты сам откуда?
– Из пятой роты.
– Нет, из Союза?
– Из Коми. Из Череповца призывался.
– Скажи, а дальше могли бы отбиваться?
– Ну, патроны еще были. Мало, правда. Гранаты еще были.
Глаза? Нет, не глубокие, усталые: ну, все? Расспросили? И зачем мы вам, товарищ майор, нужны? С младшим сержантом Сигиздиновым…
С самолета на бал?
А потом… Стопки и кружки, крышки от фляжек и мерные медицинские стаканчики – сдвинули разом. Не предотвращенный никакими инструктажами фейерверк расцветил черное небо мириадами трассирующих конфетти. Одуревшая лентопротяжка в сотый раз затянула: «Мы уходим, уходим…» Да будет последним на чужбине этот восемьдесят девятый! С Новым годом! Прозит! Чиэрс!
21 час с минутами. 31 декабря. Афганистан. Знакомый зигзаг бетонки. Аэродромной морзянкой мигает буква «Ш» – Шинданд. На каждом изгибе дороги закутанный в одеяло сорбоз опасно вскидывает автомат. «Аз феркее шоурави» – «Я из советской дивизии». Голубая ооновская наклейка на ветровом стекле уазика. Едем провожать последний борт – на Союз. Молчим: старший наблюдатель поста ООН – австрийский подполковник, его помощник – майор из Непала, водитель Степанов (Степа) и я – офицер по взаимодействию с военными наблюдателями ООН.
Задача ооновцев – с точностью до человека отслеживать вывод нашего ограничивающегося с каждым днем контингента. Сегодня уже дважды были на аэродроме, проводили два борта. Сколько их – интернационалистов – в предвкушении скорого дембеля готовятся «по-боевому» встретить Новый 1989-й? Уже дома, в Союзе, но под бдительным оком отцов-командиров – из числа не вызвавших в Ташкент своих жен.
Ах, как утром своих провожал автобат! Колонна КамАЗов-шаланд надрывала сирены, пока не слился с небом серебряный крестик Ан-«двенадцатого». Ооновцы – не то что хмуры, так уж получилось: завтрак был в ужин, сели обедать – звонок, вперед – считать. А от ужина отказались – хотели организовать свой. Вообще-то с этими делами у них строго: и со счетом, и с трехразовым питанием… Этот рейс – дополнительный. Выводится часть госпиталя, кажется, терапия. На поле много медиков, нервных гражданских летчиков в синей, совсем забытой здесь форме: «Кому там наверху понадобилось посылать самолет под Новый год?» Хорошо, еще нет журналистской братии, их перед посадкой собирают по всему полю, а аппаратуры столько, что, кажется, легче танк загрузить…
Впрочем, время еще есть. 21.40. До Нового года больше двух часов… Быстрее бы со списками… Главный воздушный эвакуатор из штаба 40-й армии подполковник Яковлев бойко направляется к ооновской машине: «Готово, всего – 85, из них офицеров…