А вот пред вами встал слепой Беллоны^* лик,

      Которая себя убить готова вмиг,

      Не терпит целого, обломки ей дороже,

      Когтями рвёт она куски своей же кожи,

      Извивы кос её – сплетенья серых змей,

      Язвящие живот и грудь, и спину ей,

      Но с радостью она укусов сносит тыщу,

      Дана волчице кровь и мертвечина в пищу.

             А вот всей Франции предел пред нами лёг:

      Сухой в жару Прованс и храбрый Лангедок,

      Вот Пикардии пыл, Нормандия в тумане,

      Всеядный Пуату и вольный край Бретани,

      Достойный Дофинэ, Сентонж – ты только глянь! —

      Строптивый Бургиньон, весёлая Шампань,

      Богатства Лионне, Гасконь, страна отваги,

      Чьи дети шляются по всей земле, чьи шпаги

      В рядах наёмников стоят за верный куш

      На страже веры, благ и тайн трёх тысяч душ.

      А тайна главная в трёх головах созрела,

      Их вера отцвела, весною облетела.

      Она жила в бойцах, но без удил сердца

      Дышавших воздухом растленного дворца.

             Французы спятили, им отказали разом

      И чувства, и душа, и мужество, и разум.

             Как отвратителен войны гражданской вид!

      Селенье мертвецов у ног её лежит,

      На пустоши большой останки убиенных,

      Тела несёт река, тела висят на стенах.

      А вот на площади огромный эшафот,

      Одна из жертв глаза возводит в небосвод^*,

      Как бы моля взглянуть на кровь казнённых прежде,

      А после записать всё это, и в надежде

      Кровавые от брызг ладони тянет ввысь:

      «Господь карающий, взгляни и отзовись!

      Здесь тысячи смертей, отмсти, Господь, за муки,

      Воздень скрещённые свои у сердца руки».

             И сила ратная нагрянула потом^*

      Завесой дымовой, железом и огнём,

      Здесь чёрных рейтаров^* беспутные оравы

      Трагедию несут французам и расправы.

      Два войска здесь сошлись, двум принцам их вести^*,

      Тот и другой, увы, у неба не в чести.

      Вот ровный дол близ Дре, победы славной поле,

      Тягались два вождя, две рати в этом доле.

      Как мостовой бредёт нетрезвый пешеход:

      Качнётся, шаг назад и снова шаг вперёд,

      Так натиск и отход сменялись в каждом войске,

      Пьянит французам кровь в бою порыв геройский,

      Но победители порой побеждены,

      Как те, что Кадмовым драконом рождены^*;

      Корабль идёт ко дну, ах, что за счастье, Боже,

      Что кто-то утонул не первым, чуть попозже:

      Один взял явно верх и тем понёс урон,

      Другой утратил всё, но славой одарён^*.

      Всесилен наш Господь, коль надо, Он поможет,

      Чтоб труд нам облегчить, чтоб знали,

                                                                                     чтó Он может:

      Так, видим, Он вошёл