Необходимо сердцу биться:

      Входить в поля, врастать в леса.

      Вот «Правды» первая страница,

      Вот с приговором полоса.

      Дорога к Сталину – не сказка,

      Но только – жизнь без укоризн:

      Футбол – для молодого баска,

      Мадрида пламенная жизнь.

      Москва повторится в Париже,

      Дозреют новые плоды,

      Но я скажу о том, что ближе,

      Нужнее хлеба и воды,

      О том, как вырвалось однажды:

      «Я не отдам его!» – и с ним,

      С тобой, дитя высокой жажды,

      И мы его обороним,

      Непобедимого, прямого,

      С могучим смехом в грозный час,

      Находкой выхода прямого

      Ошеломляющего нас.

      И ты прорвешься, может статься,

      Сквозь чащу прозвищ и имен

      И будешь сталинкою зваться

      У самых будущих времен…

      Но это ощущенье сдвига,

      Происходящего в веках,

      И эта сталинская книга

      В горячих солнечных руках, –

      Да, мне понятно превосходство

      И сила женщины – ее

      Сознанье, нежность и сиротство

      К событьям рвутся – в бытие.

      Она и шутит величаво,

      И говорит, прощая боль,

      И голубая нитка славы

      В ее волос пробралась смоль.

      И материнская забота

      Ее понятна мне – о том,

      Чтоб ширилась моя работа

      И крепла – на борьбу с врагом.

      Среди лесов, унылых и заброшенных,

      Пусть остается хлеб в полях нескошенным!

      Мы ждем гостей незваных и непрошенных,

      Мы ждем гостей!

      Пускай гниют колосья перезрелые!

      Они придут на нивы пожелтелые,

      И не сносить вам, честные и смелые,

      Своих голов!

      Они растопчут нивы золотистые,

      Они разроют кладбище тенистое,

      Потом развяжет их уста нечистые

      Кровавый хмель!

      Они ворвутся в избы почернелые,

      Зажгут пожар, хмельные, озверелые…

      Не остановят их седины старца белые,

      Ни детский плач!..

      Среди лесов, унылых и заброшенных,

      Мы оставляем хлеб в полях нескошенным.

      Мы ждем гостей незваных и непрошенных,

      Своих детей!

      Тянется лесом дороженька пыльная,

      Тихо и пусто вокруг.

      Родина, выплакав слезы обильные,

      Спит и во сне, как рабыня бессильная,

      Ждет