Сегодня холодно и вьюга,

      Как говорят: не месяц май,

      Но не грусти, моя подруга,

      Нас ждут с тобой пирог и чай.

      На улице запорошило,

      Метелит, снежит и пуржит,

      А нам всё нипочём, всё мило:

      На кухне абажур горит

      Оранжевым волшебным светом,

      И стол накрыт, и через край

      Стола стекает на пол лето,

      А на столе – пирог и чай.

      В любви жизнь незамысловата:

      В фарфор янтарный чай налит,

      Привычно теплится лампада,

      И тишиной сморённый спит

      Весь дом, лишь кухонька не дремлет —

      На кухоньке – любовь и мы,

      И… кошка, что давно как внемлет

      Советам матушки-зимы,

      А потому, свернувшись в кресле,

      Уж третий сон, поди, глядит.

      К тому ж, должно быть, интересный,

      Коль лапку тянет и мурчит.

      Беру гитару и читаю

      Под перебор тебе стихи

      Ото всего, что душу мает

      Твою, что душеньку грустит.

      Как трудно б ни было, но знаем —

      Надежда есть, когда вдвоём,

      К тому же, с пирогом и чаем,

      Мы просто так с тобой живём.

      Бывает так, бывает хуже,

      Бывает хуже, чем всегда…

      Когда любви прошедшей стужа

      В душе срывает провода;

      Когда в ответ не удаётся

      И не позволено сказать,

      Когда от многоточий рвётся

      К стихам привыкшая тетрадь;

      Когда дождь невозможно грустен

      И сводит пальцы рук вода,

      Когда простецки безыскусен

      Отделочный, и лишь слюда

      Поблёскивает в сером камне,

      И долото искру даёт,

      Тогда я вспоминаю давний,

      Забытый способ: жму – вперёд!

      Нет, ПДД не нарушаю,

      Но твёрдо говорю беде:

      Беда, тебя я понимаю,

      Но помощь непотребна мне.

      Пусть пропаду, но без подсказок

      Твоих коварных обойдусь.

      А то возьму и обернусь

      Героем тридевятых сказок

      И обещанье выполняю,

      Давлю, что есть, на газ – вперёд!

      И душу радость наполняет,

      И безнадёги тает лёд,

      И тянется рука к бумаге,

      Та ж просит место дать строке,

      И жизнь расскрещивает шпаги

      И отпускает налегке

      Меня. Кажись, простое дело:

      Беду словцом не прикормить,

      А, вымазав чернявку белым,

      На все