Был сильный ветер накануне.

      Асфальт после дождя подсох.

      Я в детстве, помнится, в июне

      едал черешню и горох.

      Но лучше то забыть. Уж слишком

      воспоминанья давят грудь.

      Вчера купил сальца с излишком —

      во что не знаю завернуть.

      Сходить ли что ли за газетой?

      Пройти тут остановки две.

      Спустился вниз. Шестое лето

      встречаю в хладной я Москве.

      Какие девушки гуляют

      по закоулкам и дворам!

      Они томны, они витают

      попарно, группкой к облакам.

      А мне так видится изнанка

      всего, на что бы не взглянул.

      Водитель хмурый за баранкой

      мне словно брату подмигнул.

      Ребёнок корчится от боли,

      а мамы уж простыл и след.

      Я жизнью, в общем-то, доволен,

      хоть думаю, что Бога нет.

      Усыпал первый снег сегодня

      асфальт, деревья и кусты.

      Я у окна стоял, как сводня

      своих грехов и чистоты.

      Я помню, мне открылись двери

      в мир, где струилась чистота.

      Но, кажется, чрез две недели

      разлад случился, и мечта

      став знаньем, скрылась в подсознанье.

      Остался в сердце пустоты

      объём. А снег – напоминанье,

      он образ, символ чистоты.

      Так я стоял и думал. Всё же

      приятен сердцу первый снег.

      И каждый ощущает то же,

      что я – таков уж человек.

      А если так, то есть надежда,

      что всё это придумал Бог.

      И пусть сегодня я невежда,

      быть может, завтра я пророк.

      Я засмеялся. Слишком точно

      я знаю механизм игры.

      Не верю я в любовь заочную,

      устал от этой я муры.