Пришёл, разделся после терний

      дневных. Чуть жив упал на стул.

      Но вскоре жизни шум вечерний

      меня… нет, нет, он не втянул

      в круг элегических раздумий

      меня. Но я услышал мир

      ушами призраков иль мумий, —

      он динамичен был, как пир.

      Стемнело быстро. И до слуха

      всё доносился рок-мотив.

      Но вот в окно влетела муха,

      во мне философа убив.

      Я подскочил со стула разом,

      ладошки рук упёр в бока

      и стал коситься злобным глазом

      на жёлтый угол потолка.

      И «Независимой газетой»,

      статьёй про русское кино,

      ударил по мерзавке этой

      и трупик выбросил в окно.

      Луна зажглась. Статичным небом

      я был доволен. Сел на стул.

      Сейчас попью чайку я с хлебом

      и Ходасевича прочту.

      Накрывшись старым одеялом,

      Свернувшись радостно клубком,

      Я замер, наслаждаясь малым,

      Не помышляя ни о ком.

      Но запах острый и занятный,

      Что нос мой грубо щекотнул,

      Напомнил образ мне приятный,

      Что как виденье промелькнул

      И скрылся… Хватит, я пресыщен!

      А, впрочем, если бы она

      Сейчас… Но нет!.. Врага отыщем —

      Всё это полная луна.

      Я штору на окне задернул…

      Довольно думать об одном.

      За стенкою сосед мой пернул,

      Вот подал голос управдом.

      А может быть не управдом он,

      А просто честный человек.

      Подростки прекратили гомон,

      Добрались, видно, уж до нег.

      Как хорошо на этом свете

      Ругаться, лаять и гулять.

      Но лучше нет, чем на рассвете

      Свалиться замертво в кровать…

      Сегодня мне она звонила

      по телефону. Я едва

      вошёл в квартиру. Солнце било

      мне по глазам. А голова

      была пуста, как комнатушка,

      в которой я живу. Но вот

      меж ног зашевелилась пушка, —

      то одноразовый Эрот

      виденья воскресил такие,

      что я готов был подрочить.

      Она сказала: «На любые

      дни назначай.» Конечно БЫТЬ!

      «Но только воду отключили

      горячую на месяц, – я

      сказал на всякий случай, – или

      на две