Милый, милый, осень трубит

      В охотничий рог.

      Небо и землю раскрасил Врубель

      И смерти обрек.

      Милый, милый, уж солнце-кречет

      Ждет добыч.

      И алые перья сбирает вечер

      Для ворожбы.

      Милый, милый, чей лук на страже

      Каленых стрел,

      В какие страны нам путь укажет

      Чужой прицел?

      Милый, милый, нам осень трубит

      В зловещий рог.

      И ветра медный протяжный бубен

      Среди дорог.

      Струится белый балахон,

      Бубенчики звенят.

      Скажи, скажи, каким стихом

      Ты воспоешь меня?

      Декоративная заря.

      Горят гвоздики губ. —

      Не надо сердце укорять,

      Пускай часы бегут.

      А в сердце тонкая игла.

      Бубенчики звенят. —

      Моих ты не забудешь глаз

      И не поймешь меня!

      Струится белый балахон,

      На нем след красных губ.

      Я больше не хочу стихов, —

      Я сердце берегу.

      Глаза придвинулись к глазам,

      Гримаса губ больней.

      Ты лентой пестрой обвязал,

      Любуясь, косы мне.

      Твое усталое лицо,

      Бровей больных излом.

      Звенит жених мой бубенцом

      И весело, и зло!

      На влажный берег выйти,

      Росой промыть глаза.

      Тоскует сердце выпью

      В болотистых низах…

      Над головой прозрачный

      И розовый восход,

      И берег зыбью схвачен

      Под старою ольхой.

      Осоки звонкий шелест

      Качает берега.

      И грязью голубеет

      Расхлябанная гать.

      Курятся сосны тонко

      Смолистым янтарем

      И перепевом звонким

      Сплетаются с зарей.

      Иду. Хватают травы

      И стелются у ног.

      Двойник мой плавит заводь

      Зажегшейся волной.

      Над звоном нив моя ль тоска тоскует,

      Не мой ли голос гулкий крик подков.

      Веду, веду я песенку простую,

      Ношу на пальце медный ободок.

      Бегу к реке девчонкою веселой,

      В моих глазах не зелень ли волны?

      Поют в руках некрашеные весла,

      Шумят леса полдневные псалмы.

      Я затерялась в золоте осеннем,

      Не знаю, где пределы для меня,

      Во мне душа деревьев и растений,

      Моей душою травы прозвенят.

      Волна и я – мы зыблемся от ветра,

      Во мне и в ней разгулы вольных дней,

      В нас отражаются восходы и рассветы,

      Мы музыкой качаем путь луне.

      Мой голос скрипкой векам проплачет,

      Чуть