И в блаженстве беззаветном

      Души родственно слились

      И в сияньи огнецветном

      Выше, выше понеслись.

      Понеслись под божье знамя

      Так торжественно, легко.

      От одежд их свет и пламя

      Расстилались далеко;

      Счастья чистого лучами

      Пышно рдело их лицо;

      А венцы их над главами

      Вдруг сплелись в одно кольцо —

      Словно в знаменье обета

      Всемогущего творца,

      Что для них свиданье это

      Не найдет себе конца.

      Мой бедненький цветок в красе благоуханной,

      На радостной заре твоих весенних дней

      Тебя, красавица, пришелец нежеланный

      Сорвал по прихоти своей.

      Расчетам суеты покорно уступая,

      Ты грустно отреклась мечтаний молодых —

      И вот тебя скует развалина живая

      В своих объятьях ледяных.

      Но ведь придет пора сердечного томленья,

      Желанья закипят в взволнованной крови,

      И жадно грудь твоя запросит наслажденья

      В горячке огненной любви.

      Мечта коварная твой жаркий бред обманет,

      И к ложу твоему полночною порой

      Прекрасный юноша невидимо предстанет

      В разгаре силы молодой.

      И вся отдашься ты могучему влеченью,

      И обовьешь рукой созданье грез живых,

      Но призрак сладостный исчезнет в то мгновенье…

      И кто ж в объятиях твоих? —

      Старик… холодный труп!.. Тебе упреком грянут:

      «Зачем смущаешь ты бесчувственный покой?»

      И как мучительно, убийственно обманут

      Восторг души твоей больной.

      Я посетил твое кладби́ще,

      Подруга трудных, трудных дней!

      И образ твой светлей и чище

      Рисуется душе моей.

      Бывало, натерпевшись муки,

      Устав и телом и душой,

      Под игом молчаливой скуки

      Встречался грустно я с тобой.

      Ни смех, ни говор твой веселый

      Не прогоняли темных дум:

      Они бесили мой тяжелый,

      Больной и раздраженный ум.

      Я думал: нет в душе беспечной

      Сочувствия душе моей,

      И горе в глубине сердечной

      Держалось дольше и сильней…

      Увы, то время невозвратно!

      В ошибках юность не вольна:

      Без слез ей горе непонятно,

      Без смеху радость не видна…

      Ты умерла… Смирились грозы.

      Другую женщину я знал,

      Я поминутно видел слезы

      И часто смех твой вспоминал.

      Теперь мне дороги и милы

      Те грустно прожитые дни, —

      Как много нежности и силы

      Душевной вызвали они!

      Твержу с упреком и тоскою:

      «Зачем я не ценил тогда?»

      Забудусь, ты передо мною

      Стоишь – жива и молода:

      Глаза блистают, локон вьется,

      Ты говоришь: «Будь веселей!»

      И звонкий смех твой отдается

      Больнее