Ах, были счастливые годы!

      Жил шумно и весело я,

      Имел я большие доходы,

      Со мной пировали друзья;

      Я с ними последним делился,

      И не было дружбы нежней,

      Но мой кошелек истощился —

      И нет моих милых друзей!

      Теперь у постели больного —

      Как зимняя вьюга шумит —

      В ночной своей кофте, сурово

      Старуха Забота сидит.

      Скрипя, раздирает мне ухо

      Ее табакерка порой.

      Как страшно кивает старуха

      Седою своей головой!

      Случается, снова мне снится

      То полное счастья житье,

      И станет отраднее биться

      Изнывшее сердце мое…

      Вдруг скрип, раздирающий ухо, —

      И мигом исчезла мечта!

      Сморкается громко старуха,

      Зевает и крестит уста.

      О письма женщины, нам милой!

      От вас восторгам нет числа,

      Но в будущем душе унылой

      Готовите вы больше зла.

      Когда погаснет пламя страсти

      Или послушаетесь вы

      Благоразумья строгой власти

      И чувству скажете: увы! —

      Отдайте ей ее посланья

      Иль не читайте их потом,

      А то нет хуже наказанья,

      Как задним горевать числом.

      Начнешь с усмешкою ленивой,

      Как бред невинный и пустой,

      А кончишь злобою ревнивой

      Или мучительной тоской…

      О ты, чьих писем много, много

      В моем портфеле берегу!

      Подчас на них гляжу я строго,

      Но бросить в печку не могу.

      Пускай мне время доказало,

      Что правды в них и проку мало,

      Как в праздном лепете детей,

      Но и теперь они мне милы —

      Поблекшие цветы с могилы

      Погибшей юности моей!

      Наивная и страстная душа,

      В ком помыслы прекрасные кипели,

      Упорствуя, волнуясь и спеша,

      Ты честно шел к одной высокой цели;

      Кипел, горел – и быстро ты угас!

      Ты нас любил, ты дружеству был верен —

      И мы тебя почтили в добрый час!

      Ты по судьбе печальной беспримерен:

      Твой труд живет и долго не умрет,

      А ты погиб, несчастлив и незнаем!

      И с дерева неведомого плод,

      Беспечные, беспечно мы вкушаем.

      Нам дела нет, кто возрастил его,

      Кто посвящал ему и труд и время,

      И о тебе не скажет ничего

      Своим потомкам сдержанное племя…

      И, с каждым днем окружена тесней,

      Затеряна давно твоя могила,

      И память благодарная друзей

      Дороги к ней не проторила…

      Частию по глупой честности,

      Частию по простоте,

      Пропадаю