Но возле сердца, смутно и темно,

      Ютилось чувство нежное одно:

      Казалась страсть ему в других жалка —

      Игра ребенка или чудака,

      И все же страсть его мутила кровь,

      И даже в нем она звалась – любовь!

      Непобедимый, неизменный зной,

      Пылающий для женщины одной.

      Он часто видел пленниц молодых,

      Их не искал и не бежал от них.

      Томились многие в тюрьме его

      И не дождались взгляда одного.

      Любовь – глубокой нежности полна,

      В соблазнах, в горестях закалена,

      Крепка в разлуке, вдалеке горда,

      Все та же – чудо – долгие года!

      Разбитые надежды, злые сны

      Ее улыбкою отражены.

      Болезнь, тоску иль ярости прилив

      Он перед ней скрывает, терпелив,

      Спокойно перенесть готовый все,

      Лишь только бы не огорчить ее;

      Бежать не мысля, к бегству не вольна,

      Коль есть любовь на свете – вот она!

      Он был элодей, – и горестный поток

      Упреков мрачных заслужить он мог,

      Но добродетель в нем была одна

      Сильней злодейства – вечна и нежна.

      Остановился он, пока отряд

      Тропинкою на берег шел назад.

      «Как странно! Я не раз бывал в огне,

      Но этот бой последним мнится мне.

      Так чует сердце! Все ж в нем страха нет,

      И в битву я пойду, как для побед.

      Навстречу смерти незачем бежать,

      Но здесь остаться – значит смерти ждать;

      Коль замысел хорош – удача в нем,

      И плачущих для тризны мы найдем.

      Пусть спят они, и сон их будет тих.

      В таких лучах не грело солнце их,

      Как эта ночь (но, ветер, дуй сильней!)

      Согреет сонных мстителей морей.

      Теперь к Медоре! Сердце сжалось… пусть

      Ей будет незаметна эта грусть.

      Я смелым был, но и толпа смела!

      Ведь, защищаясь, жалит и пчела.

      Простая храбрость с зверем нас роднит,

      Ее усилья страх десятерит —

      Цена ей грош: других я ждал утех,

      Уча моих сражаться против всех.

      Лить кровь напрасно не давал я им,

      Теперь же мы умрем иль победим!

      Да будет так – и пусть угаснет свет.

      Но их веду и знаю – бегства нет!

      Себя я проклинаю и виню,

      Что в эту я попался западню.

      Поставить все на