Идешь, подбирая слова,

      Как чьи-то упавшие деньги.

      Есть легкий налет воровства

      В поэзии, что-то от Стеньки

      В дыхании ямбов косых,

      В коротких ударах хореев,

      И что-то от драки – под дых

      Получишь, сползешь к батарее,

      Увидишь, глаза разлепив:

      Цветок на окошке оранжев,

      И тоненькой радостью – жив! —

      Сочится из щелки мотив,

      Нахальный, не слыханный раньше.

      Какая длинная строка

      Между Москвой и Петербургом,

      Горбатый остов старика

      Бредет по лужам и окуркам,

      Ночной стрекочущий вагон

      Захлебывается стихами,

      Лишь на цезуре в Бологом

      Едва переводя дыханье.

      Качаешься под простыней

      В утробе стиснутой, купейной,

      Выходишь – будто в мир иной

      Рождаешься, но постепенно

      Глаза, ослепшие слегка,

      Привыкнут к свету и заметят

      Плечо того же старика

      И капельки на трафарете.

      Мельканье дырявых коленей,

      Тележек, узбекская речь.

      Вот женщина полувоенный

      Зачем-то напялила френч.

      Рюкзак с обезьянкою, стрижка

      У парня, как жизнь, коротка,

      И девушка мертвую книжку

      Сжимает в цветных коготках.

      Качнутся, прижатые туго,

      И вдруг – воробьями с куста

      Сорвутся – и больше друг друга

      Не встретят. Нигде. Никогда.

      Пристанционные строения,

      Столбы в чешуйках объявлений —

      Приют непризнанного гения,

      Несбывшейся мечты и лени.

      Здесь что-то, кажется, посеяно,

      Да только никогда не полото,

      И пьяная слеза Есенина,

      И лютиков густое золото,

      И тетка, что свою историю

      Бубнит, и парники, и лужицы —

      Вплывают в голову, которая

      Заранее болит и кружится —

      Лишь бы не думать, что же кроется

      Под каждым облаком и веткой,

      Где алкашей лихая троица

      Встречается с ветхозаветной.

      Осыпаются звездною пылью

      Небеса, и осину знобит.

      Без тебя – не обидишься? – выпью.

      Как в воде растворяется спирт,

      Та к душой притворяется слово,

      Легким облачком вьется у губ,

      Серым волком из логова злого

      Выбегает, берет на испуг

      И вцепляется в мякоть и алость

      Жизни, загнанной в чащу дождя.

      Ты пришел, чтобы я не боялась

      И не плакала, уходя.

      Щеголь,