Крупный боярышник рдеет на фоне стены,

      Снег, будто соль, проступает на скудном газоне.

      Остановись во дворе, рукавицу сними,

      Вызови ласковый призрак строки в телефоне.

      Не отвечай, не дыши, как под снегом трава,

      Резким движеньем руки не сотри ненароком

      Ягоды каплю, собачьих следов кружева,

      Куст в белоснежных перчатках и шахматы окон.

      Голое слово ревнивой ладонью прикрой,

      В пухлую варежку спрячь его, в жаркую память,

      И пожилая зима со следами былой

      Вдруг остановится – через плечо тебе глянуть.

      Какая же светится нежность,

      Когда обнимает пурга —

      Как будто француз или немец,

      Заброшенный в эти снега,

      А вовсе не город, который

      От стужи, похоже, забыл

      Про банки свои и конторы,

      Глотая морозную пыль, —

      Бормочет, худой, удивленный:

      Довольно, закончим игру, —

      Вконец заблудившись в колоннах,

      Как в сонном морозном бору.

      Он весь в лихорадке какой-то,

      Слезится встревоженный взгляд,

      И улиц больничные койки,

      Застелены белым, стоят.

      Давай вернемся напоследок

      Туда, где слышен

      Сорочий говорок соседок —

      Как будто с ближней

      Ольхи, где двор засыпан щебнем,

      И где вознесся

      Под потолок – горой волшебной

      Буфет. Вернемся.

      Нам выйдет улица навстречу,

      Как мы хотели,

      Накинув наскоро на плечи

      Платок метели

      И нас почти не узнавая —

      И заметая.

      Пустой аквариум трамвая,

      Скамья пустая.

      Следы, как маленькие рыбы

      У твердой лужи.

      Ты мой платок развяжешь, либо

      Завяжешь туже, —

      Ну, да, поток, в который дважды —

      Чего уж горше:

      Дотронешься – а он бумажный,

      К рукам примерзший.

      Убираю твою фотографию —

      Как шпаргалку – я знаю урок:

      По осинам, по желтому гравию

      И по просеке, где костерок

      То станцует, то снова насупится,

      Пряча рваного мира края,

      По канавам, по черной распутице

      Пробегает улыбка твоя,

      По реке с камуфляжною ряскою,

      Окружившей гнилые мостки, —

      Вижу дальние отсветы райские,

      Вижу дрогнувших губ уголки —

      Улыбаюсь тебе. Только некому

      Рассказать – не поверит народ.

      Выйду к первому встречному снегу —

      Он-то знает тебя. Он поймет.