Бывают в жизни обстоятельства —

      другому знать о них негоже,

      и самолучшее приятельство

      за эту грань уже не вхоже.

      От шуток хорошо бы отучиться:

      живя без их ехидного коварства,

      я стал бы эффективнее лечиться,

      смех сильно ослабляет яд лекарства.

      Кошмарный сон тянулся густо,

      аж голова от пота взмокла:

      лежу на ложе у Прокруста,

      а надо мною – меч Дамокла.

      Шёл еврей в порыве честном

      сесть и тихо выпивать,

      но в углу каком-то тесном

      рак его за жопу – хвать!

      Я справедливо наказан судьбой,

      вряд ли отмолят раввины,

      грустный пейзаж я являю собой —

      радостей жизни руины.

      Образ жизни мой шальной

      стал теперь – кошачий,

      и не столько я больной,

      сколько я лежачий.

      Но нельзя не подумать, однако,

      что причина – в рождения дне:

      я рождён под созвездием Рака,

      он был должен явиться ко мне.

      Мой рак ведёт себя по-свински,

      поскольку очень жить мешает,

      а говоря по-медицински,

      мне дозу кары превышает.

      Душа металась, клокотала,

      бурлила, рвалась и кипела,

      потом отчаялась, устала

      и что-то тихое запела.

      В болезни есть таинственная хватка —

      тюремной очевидная сестра:

      почти уже не мучает нехватка

      всего, что было радостью вчера.

      Согласно процедуре изучения

      плетусь из кабинета в кабинет,

      я нынче пациент, объект лечения,

      а личности – в помине больше нет.

      Сейчас мои доброжелатели,

      пока верчусь я в передряге,—

      отменных сведений жеватели,

      я рад, что счастливы бедняги.

      Я к вечеру бываю удручён

      и словно опалён огнём из топки —

      возможно, потому что облучён,

      хотя всего скорей – в тоске по стопке.

      Читаю. Но глаза ещё следят

      за очереди медленным течением,

      вокруг мои соратники сидят,

      печальные, как рак под облучением.

      Сижу поникший, хмурый, молча,

      какая ж, думаю, ты блядь:

      в меня вселившаяся порча

      на душу тянется влиять.

      Завидя жизни кутерьму,

      я прохожу насквозь и мимо,

      поскольку я для всех незримо

      несу в себе свою тюрьму.

      Послушно принимая курс лечения,

      покорствую, глаза на всё закрыв,

      испытывая счастье облегчения,

      когда мне объявляют перерыв.

      Подумал я сегодня на закате:

      ведь мы, храня достоинство и честь,

      за