Любви утехи длятся миг единый,

      Любви страданья длятся долгий век.

      Как счастлив был я с милою Надиной,

      Как жадно пил я кубок томных нег!

      Но ах! недолго той любови нежной

      Мы собирали сладкие плоды:

      Поток времен, несытый и мятежный,

      Смыл на песке любимые следы.

      На том лужке, где вместе мы резвились,

      Коса скосила мягкую траву;

      Венки любви, увы! они развились,

      Надины я не вижу наяву.

      Но долго после в томном жаре нег

      Других красавиц звал в бреду Надиной.

      Любви страданья длятся долгий век,

      Любви утехи длятся миг единый.

      Сердце женщины – как море,

      Уж давно сказал поэт.

      Море, воле лунной вторя,

      То бежит к земле, то нет.

      То послушно, то строптиво,

      Море – горе, море – рай;

      Иль дремли на нем лениво,

      Или снасти подбирай.

      Кормщик опытный и смелый

      Не боится тех причуд,

      Держит руль рукой умелой —

      Там сегодня, завтра тут.

      Что ему морей капризы —

      Ветер, буря, штиль и гладь?

      Сердцем Биче, сердцем Лизы

      Разве трудно управлять?

      Флейта нежного Вафилла

      Нас пленила, покорила,

      Плен нам сладок, плен нам мил,

      Но еще милей и слаще,

      Если встречен в темной чаще

      Сам пленительный Вафилл.

      Кто ловчей в любовном лове:

      Алость крови, тонкость брови?

      Гроздья ль темные кудрей?

      Жены, юноши и девы —

      Все текут на те напевы.

      Все к любви спешат скорей.

      О, Вафилл, желает каждый

      Хоть однажды страстной жажды

      Сладко ярость утолить,

      Хоть однажды, пламенея,

      Позабыться, томно млея, —

      Рвися после жизни нить!

      Но глаза Вафилла строги,

      Без тревоги те дороги,

      Где идет сама любовь.

      Ты не хочешь, ты не знаешь,

      Ты один в лесу блуждаешь,

      Пусть других мятется кровь.

      Ты идешь легко, спокоен.

      Царь иль воин – кто достоин

      Целовать твой алый рот?

      Кто соперник, где предтечи,

      Кто обнимет эти плечи,

      Что лобзал один Эрот?

      Сам в себе себя лобзая,

      Прелесть мая презирая,

      Ты идешь и не глядишь.

      Мнится: вот раскроешь крылья

      И без страха, без усилья

      В небо ясное взлетишь.

      «Люблю», – сказал я, не любя, —

      Вдруг