Уголино де'Фантоли из Фаэнцы принадлежал к гвельфам и отличался храбростью; умер в 1282 г.

Подражание Виргилию, Aen. IX. 292:

T. e они слышали топот наших шагов и потому из их молчания и из того, что они не объяснили нам, куда идти, мы заключили, что не сделали ошибки в выборе дороги. – «Здесь, где обитает одна лишь любовь и стремление к добру, тени, конечно, объяснили бы поэтам, где лежит прямая дорога, если бы они пошли ложным путем. Потому то, видя, что души безмолвствуют, поэты и должны были заключить, что они не ошиблись в пути». Штрекфусс.

Слова Каина к Богу, после совершения первого на земле убийства из зависти: «Всякий, кто встретится со мною, убьет меня». Бытия ИИ, 14. – Нечего, кажется, объяснять, что слова эти произносит не сам Каин, так как душа его в аду (почему один его отдел и назван Каина), но невидимый дух или ангел.

Аглавра, дочь афинского царя Кекропса, была превращена Меркурием в камень за то, что препятствовала из зависти сестре своей Гирсе вступить в супружество с этим богом. – Рядим с завистливым братом поэт выводит завистливую сестру.

«Древний враг» – дьявол. «Противник ваш диавол». I посл. ап. Петра, V, 8.

«Узда» (в подлиннике; camo, по-гречески χάμος, по-латыни camus, удила, трензель), т. е. те грозные слова которые удерживают от порока. «Челюсти их нужно обуздывати уздою и удилами, чтобы они покорялись тебе». Псалт. XXXI, 9.

«Нажива» – приманка дли рыб, насаженная на крючок удочки, т. е. земные блага, которыми дьявол прельщает человека, как рыболов рыбу. «Ибо человек не знает своего времени. Как рыбы попадаются в пагубную сеть, и как птицы запутываются в силках, так сыны человеческие уловляются в бедственное время, когда оно неожиданно находит на них». Еккл. IX, 12.

Т. е. небесные светила (Ада I, 411; XXXIV, 135). – «Omnis naturae species et motus quasi quadam varietate linguarum clamat atque increpat agnoscendum esse Creatorem», Блаж. Августин. De lib. arb. III, 23.

Belluas Deus prostratas fecit in facie, pastum quaerentes de terra; te homo, in duos pedes erexit, tuam faciem sursum ascendere voluit. Non discordet cor tuum a facie tua». Блаж. Августин.

«Обозначение времени дня. Между началом дня и третьим часом или собственно концом 3-го часа (l'ultima dell' ora terza) заключается три часа. Следовательно, до захождения солнца оставалось еще 3 часа, так как в равноденствие, во время которого Данте совершает свое загробное путешествие, солнце заходить около 6-ти часов вечера (по нашему счислению). Поэтому там, т. е. на горе Чистилища, был вечер, или около вечера: здесь, т. е. в Италии, где поэт писал свою поэму, была уже полночь, так как время на Чистилище на 9 часов отстает от времени в Италии. См. Чистилища III, 25 примеч.)». Канегиссер. «В том месте, где теперь находится Данте, было почти 3 часа пополудни; в этот час солнце отстоит от заката, во время весеннего равноденствия, на 3 часа. Вследствие этого во Флоренции, которая по мнению поэта, удалена от Иерусалима на 45°, должна быть теперь полночь, а в Иерусалиме 3 часа утра. Итак, поэты находились в этом круге около трех часов». Филалет. – Час дня определяется здесь совершенно особенным, чисто Дантовским образом. Остается 3 часа до захода солнца, или, другими словами, теперь начинается тот отдел канонического дня, который называется vespero (Это слово обозначает здесь начало вечерних часов в смысле церковном, в которые совершается в церквах служба, принадлежащая уже к следующему дню). Данте говорит об этом простом факте своеобразным, оборотом речи, как будто хочет подражать небесной сфере в этом движении. Начало дня – восход солнца, следовательно конец третьего часа, три часа после восхождения солнца, обозначается дугою небесной сферы, равняющейся 45°. Солнцу остается еще пройти такое же пространство, прежде чем оно зайдет. Это значит, что теперь послеполуденный час в чистилище и полночь в Тоскане, где Данте писал свою поэму». Лонгфелло.

2. Сфера, которая, по выражению Данте, кружится (собственно: играть, резвится, scherza, подобно детям), есть весь свод небесный который, по тогдашним понятиям, обращался около земли в течение 24-х часами. Сравнение неба с резвым ребенком было столько же порицаемо, сколько и одобряемо критиками. Во всяком случае, оно не так удачно, как почти все прочие сравнения поэта. Между резвыми, разнообразными движениями дитяти и вечно спокойным, всегда равномерным движением светил небесных не может быть ничего сходного.

«Лучи» заходящего солнца.

Надобно помнить, что, прежде чем поэты дойдут до лестницы, ведущей в высший круг, они всегда огибают известное» пространство около горы. – «От морского берега к подошве горы поэты шли (Чистилища III, 16 и примеч.) с востока к западу. Потом они направились направо (V, 1–6 примеч.), вдоль изгиба горы, под прямым углом к первоначальному направлению (следовательно, к северу). Теперь они обошли вокруг горы на одну четверть, стало быть, идут опять к западу». К. Витте.

С уступа на уступ возводят поэтов ангелы; но чем выше подымаются они, тем ярче и лучезарнее блеск от ангелов. В данную минуту сияние заходящего солнца сливается с блеском от ангела и ослепляет Данте. Сличи Чистилища XII, 79 и след.

Сличи Чистилища IV, 62–63. Отраженный луч света образует с перпендикуляром, опущенным на отражающую поверхность, угол, равный углу между лучом падающим и тем же перпендикулярным; короче: угол падения равен углу отражения, как учит катоптрика и подтверждает наблюдение. Отвес, к подлиннике: Dal cader della pietra, падение камня, как был назван перпендикуляр Альбертом Великим.

Данте думает, что луч солнца отразился (по приведенному выше закону катоптрики) от гладкой поверхности карниза, по которому они идут, и отсюда поразил ему глаза, так как он не может защитить их от блеска приложенными к глазам руками.