«Ровоам», сын Соломонов, подавший повод своим высокомерием к распадению евреев на два царства: Иудейское и Израильское (десять колен). Когда Иеровоам и все собрание Израиля в Сихеме просили его: «Отец твой наложил на нас тяжкое иго, ты же облегчи нас», – Ровииам отвечал им: «Если отец мой обременял вас тяжким игом, то я увеличу иго ваше; отец мой наказывал вас бичами, а я буду наказывать вас скорпионами». III Кн. Царств XII, 10, 14, – Тогда Израиль отошел от него и побил камнями его посланного; Царь же Ровоам «поспешно взошел на колесницу, чтобы убежать в Иерусалим». III Кн. Царств XII, 18.

«Помост», т. е. мраморный, покрытый изваяниями путь, по которому идет Данте.

«Алкмеон» сын фивского прорицателя Амфиарая (Ада XX, 34) и Эрифилы. Как прорицатель Амфиирай знал, что погибнет в Фивской войне, если примет в ней участие, и поэтому спрятался в месте, известном лишь одной жене его Эрифиле. Полиник, сын Эдипа, соблазнил ее роковым ожерельем (приготовленным Вулканом со свойством приносить несчастие тем, кто его носит) – чрез то узнал, где скрывается Амфиарай, который был таким образом вынужден принять с Эпигонами участие в осаде Фив. Узнав об этом поступке Эрифилы, Алкмеон, побуждаемый своим отцом, умертвил свою мать.

«Сеннахерим» – надменный царь ассирийский, пошедший войной на благочестивого иудейского царя Езекию и высокомерно издевавшийся над Богом Израилевым. Но Езекия смиренно помолился Господу, и Бог послал ночью своего ангела в стан Сеннахерима; и ангел умертвил 185 тысяч ассириан; Сеннахерим же со срамом возвратился в Ниневию и вскоре был умерщвлен в храме сыновьями своими Адрамелехом и Шарецером в то время, когда молился богу своему Нисроху. 1 кн. Царств XIX, 8-37; II Паралип., XXXII, 1-21; Исайи XXXVI, 1 XXXVII, 38.

Кир – царь персидский, после долгого счастливого царствования, был совершенно разбит и потерял жизнь в войне со скифским народом массагетами. Когда принесли его труп к царице Томире (Tomyris), она велела отрубить голову Киру и бросить ее в яму, наполненную кровью, сказала: «Упейся кровию» которой не мог упиться: слова историка Юстина, у котораго Данте заимствовал, это сказание (I, 8).

«Когда бывшие к шатрах услышали о том, что случилось, то смутились, и напал на них страх и трепет, и ни один из них не остался в глазах ближнего, но все они, бросившись, бежали по всем дорогам равнины и нагорной страны», кн. Иудифи XV, 1–2.

О значении всех этих изображений смотри содержание к этой песни. В стихе 63 Данте имел в виду Виргилия:

Aen. III, 2, 3.

Сличи Ада I, 75.

Мною удержано искусственное строение терцин, начиная от этого стиха до 63-го. Четыре первые терцины начинаются все словами: «Я зрел» (в подлиннике: Vedea); следующие четыре – восклицанием: «О!»; третьи четыре – словом: «Являл»; затем следует терцина, в которой повторены все эти слова. – «В этих изображениях представлено наказание, которому подвергаются гордые еще на земле, причем мифология смешана поэтом с истиной, так как, в глазах Данте, мифология – символ и остатки истории». Фратичелли.

«Здесь следует разуметь не живопись и даже не сочетание живописи со скульптурой. На помосте (стих 49) или дороге, по которой идут поэты, писанные картины, очевидно, были бы невозможны. Всего скорее здесь можно представить так называемые intarsiato или scagliola (пластинки с выжженными красками), или sgraffiato новейших художников, где более темные места, выступая из других, более светлых масс, образуют рисунок». Канннгиссер.

По толкованию Веллютелло, Вентури, Биаджиоли, Троя была область, Илион – собственно город Троянской области; но, кажется, вернее под именем Трои разуметь город, a под именем Илиона крепость или акрополь Трои (Сличи Ада XXX, 14).

«Вслед за наказанием в чистилище всегда следует обращение к людям с указанием на исправляющее свойство этих казней, на их значение, как искуса. Здесь особенно глубокомысленно то, что взгляд высокомерных, склоняющийся к этим примерам наказанной гордости, понуждает эти гордые души преклонять свои головы». Филалет.

Т. е. Виргилий.

Подражание Виргилию:

Aen. 1. VI, y. 37.

Вместе с тем Данте имел здесь в виду евангельские слова «Восклонитесь и поднимите головы ваши, потому что приближается избавление ваше». Лук. XXI, 28. – До сих пор Данте шел с наклоненной головой.

«Карнизы или круги Дантова чистилища все разграничены между собой отвесной утесистой стеной и сообщаются один с другим посредством весьма трудной для подъема узкой лестницы, просеченной в скале. У первой, или нижней, ступеньки этой лестницы всегда стоит ангел, снимающий знаки греха с восходящих на гору. Таких ангелов семь; каждый из них имеет свой особенный признак, отличающий его от прочих ангелов. Они не носят особых имен, как ангелы у Мильтона и Клопштока, но отличаются друг от друга главным образом теми евангельскими словами, которые звучат у них из уст, а также различным светом, которым они одеваются. Все они поют евангельские блаженства, и притом каждый поет свое специальное блаженство, смотря по тому, какой грех очищается в том кругу, к коему приставлен ангел». Перец, Sette Cerchi, по цитате Скартаццини.

«Раба шестая» (ancella sesta), т. e. шестой час солнца. «Данте называет часы рабынями при колеснице солнца, a стало быть и дня, который родится и умирает вместе с солнцем.

Овидий, Превращения II, 118.

«В равноденствие день имеет 12 часов; Данте совершает свое странствование в равноденствие, так что если шестой час окончил свое служение, то значить теперь полдень уже прошел, – поэты оставались в этом кругу около трех часов». Скартаццини.

«Во время благоприятное Я услышал тебя и в день спасения помог тебе». 2-е посл. к Коринф. VI, 2. «В деле исправления никогда не следует медлить, ибо один потерянный день потерян для целой вечности». Филалет.

«Вид его был как молния, и одежда его была как снег». Матф, XXVIII, 3. – «Первого ангела, которого увидал Данте, он сравнивает (Чистилища II, 13) с планетой Марса; этого – с Венерой (утренней звездой)» Бенвенутно Рамбалди. – «Совершенная противоположность с ангелом у врать чистилища, облеченным в одежды серо-пепельного цвета (Чистилища IX, 115) первый с мечом в руке встречал приближающихся предупреждением; этот встречает их с распростертыми объятиями». Ноттер.

Намек на то, как мало очищающихся людей (Матф. XXII, 11). – Продолжение речи ангела (с этим не все, однако, согласны и приписывают эти слова поэту)» – «Метафора, заимствованная из жизни пернатых, которым напор ветра мешает лететь; ветер же здесь означает земную алчность и гордость, пороки, которые опутывают нас так, что мы не можем устремиться к созерцанию небесных благ». Даниелли. – «Птицы только низшего полета встречают помеху в ветре и падают при этом на землю». Ноттер.

«К скале», т. е. к каменной стене, окружающей этот первый карниз и отделяющей его от второго круга.

Этим движением он снимает одно из Р с чела Данте.

«Лестницу, просеченную в скале и ведущую из первого круга во второй, Данте сравнивает с теми ступенями, по которым поднимались (в прежнее время) к церкви Сан-Миниато близ Флоренции. Церковь эта находится недалеко от моста Рубаконте, называемого теперь Мостом Благодарности (alle Grazie). Теперь местность эта имеет иной вид, a именно, от Св. Николая дорога идет прямо к Сан-Миниато; эта проезжая дорога идет изгибами, без всяких ступеней. Слово «вправо», вероятно, надобно понимать так, что если идти от нынешней площади Питти к Мосту Благодарности то дорога к Сан-Миниата будет направо». Филалет. – Мост Рубаконте построен в 1236 г., в честь мессера Рубаконте де Мандело, миланца, бывшего в то время подестой Флоренции, вымощенной при нем камнем; быть может, в то же время просечены сказанные ступени в скале Сан-Миниато.

«Непричастной злу» (в подлиннике: la ben guidata – хорошо управляемая.), т. е, Флоренцией, разумеется в ироническом смысле (как и Чистилище VII, 127 и далее), «Данте не может говорить о Флоренции иначе, как клеймя с негодованием дурное управление и дурные нравы своего отечества». Штрикфусс. Напротив, ниже (стих 105) мы встречаем похвалу доброму старому времени.