Еще зеленеющей ветки

      Не видно, – а птичка летит.

      «Откуда ты, птичка?» – «Из клетки», –

      Порхая, она говорит.

      «Пустили, как видно, на волю.

      Ты рада? – с вопросом я к ней. –

      Чай, скучную, грустную долю

      Терпела ты в клетке своей!»

      «Нимало, – щебечет мне птичка, –

      Там было отрадно, тепло;

      Меня спеленала привычка,

      И весело время текло.

      Летучих подруг было много

      В той клетке, мы вместе росли.

      Хоть нас и держали там строго,

      Да строго зато берегли.

      Учились мы петь там согласно

      И крылышком ловко махать,

      И можем теперь безопасно

      По целому свету порхать».

      «Ох, птичка, боюсь – с непогодой

      Тебе нелегко совладать,

      Иль снова простишься с свободой, –

      Ловец тебя может поймать».

      «От бурь под приветною кровлей

      Спасусь я, – летунья в ответ, –

      А буду застигнута ловлей,

      Так в этом беды еще нет.

      Ловец меня, верно, не сгубит,

      Поймав меня в сети свои, –

      Ведь ловит, так, стало, он любит,

      А я создана для любви».

      Царь я, – все звуки – мне слуги покорные,

      Войско державы моей.

      Будь мне царицей! Глаза твои черные

      Царских алмазов светлей.

      Полный мечтами и думами гордыми,

      В бурном порыве любви

      Я всколыхну громовыми аккордами

      Жаркие перси твои.

      Весь я проникнут восторгом и муками, –

      Созданный весь из огня,

      Я упою тебя чудными звуками, –

      В них ты прочувствуй меня!

      В страстном огне, перерывы дыхания

      Выразит струн моих звон,

      Шепот «люблю», и печатью лобзания

      Знойно подавленный стон.

      Я облекусь в торжество триумфальное, –

      И, как волну к берегам,

      Разом всё царство мое музыкальное

      Брошу к твоим я ногам.