Город вечный! – Чем же ныне,

      Новой властию какой –

      Ты мечом иль всесвятыней

      Покоряешь мир людской?

      Нет! пленять наш ум и чувства

      Призван к мирной ты судьбе,

      Воссияла мощь искусства,

      Власть изящного в тебе.

      В Капитолий свой всечтимый

      На руках ты Тасса мчал

      И бессмертья диадимой

      Полумертвого венчал.

      Твой гигант Микель-Анжело

      Купол неба вдвинул смело

      В купол храма – в твой венец.

      Брал он творческий резец –

      И, приемля все изгибы

      И величия печать, –

      Беломраморные глыбы

      Начинали вдруг дышать;

      Кисть хватал – и в дивном блеске

      Глас: «Да будет!» – эта кисть

      Превращала через фрески

      В изумительное: «Бысть».

      Здесь твой вечный труд хранится,

      Перуджино ученик,

      Что писал не кистью, мнится,

      Но молитвой божий лик;

      Мнится, ангел, вея лаской,

      С растворенной, небом краской

      С высоты к нему спорхнул –

      И художник зачерпнул

      Смесь из радуг и тумана

      И на стены Ватикана,

      Посвященный в чудеса,

      Взял и бросил небеса.

      Рим! ты много крови пролил

      И проклятий расточил,

      Но творец тебе дозволил,

      Чтоб, бессмертный, ты почил

      На изящном, на прекрасном,

      В сфере творческих чудес.

      Отдыхай под этим ясным,

      Чудным куполом небес!

      И показывай вселенной,

      Как непрочны все мечи,

      Как опасен дух надменный, –

      И учи ее, учи!

      Покажи ей с умиленьем

      Santo padre своего,

      Как святым благословеньем

      Поднята рука его!

      Прах развалин Колизея

      Чужеземцу укажи:

      «Вот он – прах теперь! – скажи. –

      Слава богу!» – Мирно тлея,

      Бойня дикая молчит.

      Как прекрасен этот вид,

      Потому, что он печален

      И безжизнен, –